Родроун посмотрел на экран наружного наблюдения. Три длинных угловатых корабля стриллов направлялись к ним.
У «смертников» не было причин полагать, что стриллы питают к ним враждебные намерения. Однако, когда Родроун объяснил ситуацию, они развили энергичную деятельность. Завязалось сражение.
Пока шла битва, Родроун сидел в дальнем углу Контрольной галереи, безразличный ко всему. Смертельная усталость овладела им. Гибель Клейва потрясла его до глубины души. Он осознавал, что, попав к «смертникам», с удивительной готовностью воспринял их мораль. Это были люди, выброшенные из нормальной жизни. Их неполноценная психика принимала смерть, бросая вызов жизни, и не придавая ей никакого значения. Какая ирония судьбы привела его к ним?
Вокруг стоял невообразимый грохот. Звуки выстрелов из тяжелых орудий доносились из отдаленных частей корабля. В ответ раздавался оглушающий треск ответного огня стриллов. «Стейтор» тряхнуло. Шоун держался за стол одной рукой и отдавал приказы по внутреннему коммуникатору. Снова толчок и капитан слетел со стула. Еще удар, и корабль погрузился в темноту. Где-то во мраке выругался Шоун.
Битва продолжалась, но Родроун больше ничего не слышал. Он опустил голову и намеренно отключил сознание от реальности, предавшись воспоминаниям. Пират все еще был погружен в свои мысли, когда через двадцать минут снова вспыхнул яркий свет и голос Шоуна насмешливо произнес:
— Ну же, хватит дуться. Мы победили. Это были патрульные крейсеры. У нас есть пленный.
И капитан рассказал Родроуну, что Джерми снарядил спасательную экспедицию к одному из вражеских крейсеров и доставил на борт одного чудом уцелевшего стрилла. Пленника ввели в Контрольную галерею. Несмотря на перенесенные неприятности, тот чувствовал себя неплохо, судя по здоровому голубому оттенку кожи. Нечто вроде юбки природного происхождения окаймляло тело, скрывая под собой шесть пар маленьких ножек и пару рук. Странные сапфировые глаза внимательно посмотрели на Родроуна, затем обратились к кристаллу, все еще лежавшему на полу галереи.
— Значит, это правда, он у вас.
Родроун кивнул.
— И что вы намерены с ним делать?
— Собираюсь исследовать и понять цель его создания, — без колебаний ответил пират.
— Как?
— Должен же быть какой-нибудь способ!
Стрилл издал странный фыркающий звук.
— Нелепо. Это могут понять только стриллы.
— А вы понимаете?
— Я? Конечно, нет. Я только инженер на патрульном корабле. Кристаллом же должны заниматься те, кто живет в Созерцательных мирах.
Родроун засомневался. Ему уже не раз приходило в голову, что тайна кристалла может быть за пределами человеческого понимания. А если так, стоит рискнуть.
— И где же эти Созерцательные миры?
— Вас это не касается. Единственное, что вам следует сделать, так это передать кристалл его истинным владельцам, стриллам.
— Не раньше, чем я пойму, как им пользоваться. Возможно, потом вы сумеете убедить меня в необходимости отдать его.
Стрилл расположился на полу в позе сфинкса.
— Ну, если таково ваше желание, можете отправляться в Созерцательные миры. Может быть, философы объяснят вам все, что вы захотите, и получат взамен кристалл.
— Я сказал «возможно».
— У вас нет выхода. Вскоре прибудут другие корабли. Если вы не встретитесь с философом, то никогда не исполните своего желания.
Родроун усмехнулся над тем, как изящно стрилл поставил его в затруднительное положение.
— Это безумие, — возразил Шоун. — Мы никуда не пойдем.
— Да, у нас поломка двигателя, — вновь обратился к стриллу Родроун. — Мы не знаем, как ее устранить. Возможно, у вас получится. В таком случае, мы отправимся в Созерцательные миры, как вы и предлагаете. Конечно, если капитан согласится.
Он вопросительно взглянул на Шоуна. Тот многозначительно пожал плечами.
— Нас заведут прямиком в ловушку, но так и быть…
Стрилл поднялся.
— Кристаллу лучше быть у стриллов, чем вновь исчезнуть в космосе. Отведите меня в двигательный отсек.
Глава 9
Осмотрев двигатель, стрилл не произнес ни слова, но к концу дня тот был уже в полном порядке.
После нескольких дней полета пираты оказались недалеко от цели путешествия. Это была заброшенная планета, покрытая красноватой ржавчиной. Голубое солнце придавало атмосфере холодный вид. Насколько было известно, здесь не было никого, кроме живущего в отшельничестве философа. Он обитал в подземельях, полностью посвятив себя философии и науке.