Выбрать главу

С Алидар до Мирта лететь двенадцать дней. Еще столько же обратно. Пусть алидарские корабли летят быстрее, но это все равно не меньше трех недель. Даже если их корабль уже находится рядом с Мирта – это никак не два дня.

Только сейчас, когда закончилась эта немыслимая гонка наперегонки с судьбой, Дар Харбин реально взглянул на свое положение. Все предыдущие месяцы, начиная с того момента, как Гор принес ему эту запись, профессор запрещал себе думать об этом.

Геор Дейли даже не подозревал, насколько сильно болезнь единственного сына изменила профессора. Так не похожие друг на друга они дружили с детства. Хулиган и задира Гор, и маменькин сынок Дар. Геор частенько подшучивал над своим другом, и не всегда эти шутки были безобидными. Но Дар не обижался, ведь это по дружбе. Зато все другие уличные хулиганы никогда его не трогали.

Дар же в свою очередь регулярно покрывал проделки Гора. Прятал у себя ворованные вещи и деньги. Он ни разу не запустил руку в копилку Гора, отличаясь в этом деле завидной щепетильностью. Даже когда мать нашла у него тарку, Дар соврал, что купил ее сам.

Друзья выросли. Дар окончил университет и остался работать при кафедре ИП-связи. Через три года защитил кандидатскую, женился, и текла его жизнь размеренно вверх. Геор же несколько раз влипал в серьезные неприятности. Но благодаря природному везению это сходило ему с рук. Затем он исчез на несколько лет, и появился уже с неплохим капиталом. Каким образом старый друг разбогател, Дар Харбин не спрашивал.

Когда с Этаром случилось несчастье, Гор пару раз подбрасывал ему денег на лечение, и даже устроил обследование в правительственной клинике. Но когда мальчику поставили диагноз, стало понятно, что в деньгах Дар будет нуждаться постоянно. И Геор Дейли снова исчез.

Состояние Этара ухудшалось, сбережения таяли, и, однажды, профессор Харбин встал перед выбором: оставить сына умирать в государственной больнице, или поместить мальчика в частную клинику.

Дар Харбин выбрал второе. Ему пришлось уволиться из ЦУА. Работа там не позволяла профессору иметь дополнительный заработок. И из уютного особняка на Аллее он переехал в университетское общежитие на Сармаке. А вот Джета не поехала. Она заявила, что выходила замуж за столичного ученого, а не за провинциального нищего.

- Тебе не вылечить Этара! – кричала она, собирая вещи. – Только продлишь его мучения! Он все равно умрет, а мне надо жить дальше!

Она забрала все, что смогла: мебель, технику и даже машину.

- Половину денег за дом не требую, не считай меня бесчувственной, - заявила она, под конец, хлопнув дверью.

Так они остались вдвоем. Этара он поместил в клинику на Мирта, а вырученные за недвижимость деньги – на активный счет, с которого каждую неделю оплачивал лечение. Тогда Дар Харбин убедил себя в том, что пока на счету есть деньги – его сын будет жить. Полгода он вкалывал в трех ВУЗах Сармака, отсыпаясь только в коротких перелетах.

В тот день профессор Харбин вернулся в общежитие раньше обычного. Он только сел за курс новых лекций для операторов-ТИС, когда дверь комнаты открылась. На пороге стоял Гор, вытаскивая из замка электронную отмычку.

- Геор, когда приходят в гости – стучат, и ждут, пока хозяева откроют.

- Стучат гости, Дар. А я к тебе по делу.

Дейли по-хозяйски прошел по комнате.

- Да, тесновато у тебя тут, после дома на Аллее. Слышал, Джета тебя бросила. Не удивлен. Эта кошка всегда любила только себя. Ты же был для нее только кошельком и положением. Кошелек прохудился, и она его выбросила.

- Ты пришел сюда, чтобы вспоминать прошлое?

- Нет, ну что ты. Говорят, твой парень совсем плох. Вот возьми, - Гор протянул карту, - Как говориться, чем могу…

- Спасибо Гор, я…

- Да ладно, старый друг тебя никогда не оставит, - похлопал он Харбина по плечу. – Хоть бы угостил чем, а то некрасиво как-то получается.

- Спиртного у меня нет, я последнее время не пью.

- Напрасно, при твоем стрессе рюмочка хорошей настойки на ночь не повредит. Ну да ладно, налей хоть лини, только не ту солому, что у тебя в чашке,- сказал Гор, заглядывая в заварник.

Профессор только хмыкнул. Он покупал только самые дешевые сорта, и совсем не рассчитывал на гостей.

- Я сейчас.

Выйдя в коридор, Харбин постучал в соседнюю комнату. Там жил Алар, лаборант с его кафедры.

- Извини, Алар, что поздно. У меня гость, а угостить его совсем не чем.

Через пару минут Дар вернулся в комнату, неся на разносе две чашки с ароматным лини и вазочку с печеньем. Гор, стоя у стола, листал черновики лекций.

- И вот эту чушь ты впариваешь своим студентам?

- Это не чушь, а устройство переменной кодировки для ТК-импульса. Угощайся.

- Ну как ты здесь? – спросил Гор, с неприязнью глядя на тоскливый пейзаж за окном.

- Ты действительно хочешь услышать ответ?

- Не особо. Я больше удивляюсь, как ты держишься до сих пор.

- Разве у меня есть выбор?

Гор Дейли повернулся и взглянул на Харбина.

- Ну ладно мне пора,- внезапно встрепенулся он. Я буду на Сармаке еще неделю, не возражаешь, если еще раз забегу.

- Заходи, конечно. Я всегда рад тебя видеть.

Махнув рукой, Гор ушел, а профессор так и остался стоять в посреди комнаты. Дар Харбин слишком хорошо знал «Проныру Дейли». Так что в цели его визита нисколько не усомнился. Комната небольшая, да и времени у него было не много.

Обыск, учиненный профессором после ухода Гора, немедленно дал результат. К задней стенке выдвижного ящика комода был прикреплен тонкий инфокристалл. Даже в детстве Гор никогда не таскал Дару мелочевку. Только серьезные вещи, за которые можно было реально схлопотать. Геор Дейли даже не подозревал, насколько сильно болезнь единственного сына изменила профессора.

В тот день до конца эту запись Харбин так и не досмотрел. То, что он держит в руках жизнь Этара, он понял сразу, как только прочитал название станции на одежде врача: Динар-3.

Станция мертвецов. Три месяца назад жуткие кадры оттуда не сходили с эфира. 14-го октября в 20.45 грузовой корабль «Шер Танели», согласно расписания, зашел на Динар-3. На вызов корабля никто не ответил, и «Шер Танели» пристыковался в аварийном режиме. Техники, отосланные капитаном на станцию, вскоре вернулись с кошмарной новостью. На станции все мертвы.

Все! В этом капитан грузовика убедился, когда взломали дверь центра управления. А еще через полчаса запись со «станции мертвецов» впервые показали в открытом эфире.

То, что на ТВ запись слил начальник связи, выяснилось позже, когда к Динару-3 пристыковался перехватчик внешней безопасности. Военные попытались замять это дело. Но кадры уже попали в эфир, и успокоить теперь людей было не просто. Дав телевизионщикам два дня обсмаковать новость, спецслужбы заявили, что персонал станции погиб из-за неисправности системы вентиляции. Версия стала официальной, хотя в нее не верил никто.

Профессору Харбину понадобилось полчаса, чтобы сопоставить бортовое время записи – 15.32, со временем стыковки «Шер Танели». Пять часов. Через пять часов после вскрытия катанга и появления этой записи, на станции все были мертвы.

Первым порывом Харбина было обратиться в посольство. Но, подумав еще, он отказался от этого. Слишком велика была вероятность того, что спецслужбы Сармака постучат в его дверь раньше, чем его обращение дойдет до Алидар. Так что он решил сразу лететь. Ведь на Алидар у него больше шансов обратить на себя внимание.

Пусть не поможет запись. Даже если она ничего не стоит, он будет стучать во все двери. В больницы, фонды, даже просто к людям. На Алидар у него будет шанс. На Сармаке этого шанса нет. Дар Харбин вдруг понял это очень отчетливо.

За полет еще высказывался тот факт, что у профессора была открыта «зеленая» виза. Ему много приходилось летать. На Мирта к сыну, на Аллею к родителям, да еще лекции по всей Окраине. Алидар тоже входила в «зеленую» зону.