Иногда во время дежурства доктора Хендрикса приходил капитан. Вскоре после отправления с планеты Гарсона доктор Хендрикс воспользовался одним таким случаем, чтобы продемонстрировать капитану Блейну и его помощнику Уолтеру удивительный талант Макса. Макс сделал все безошибочно, хотя присутствие капитана несколько сковывало его. Капитан удивленно наблюдал за его работой, после чего сказал:
— Спасибо, парень. Это было превосходно. Хм..? Как тебя зовут?
— Джоунз, сэр.
— Ах, да, Джоунз. — Капитан задумался. — Должно быть, это ужасно — не уметь забывать, особенно ночью. Следи за тем, чтобы у тебя была чистая совесть, сынок.
Через двенадцать часов после этого доктор Хендрикс сказал ему:
— Джоунз, не уходи. Я хочу с тобой поговорить.
— Да, сэр.
Астрогатор переговорил с Келли, затем обратился к Максу:
— На капитана произвело впечатление твое водевильное представление, Джоунз. Он хочет знать, есть ли у тебя какие-нибудь сопутствующие математические способности.
— Нет, сэр. Я не могу считать, как человек-калькулятор. Я однажды видел такой аттракцион. И тот парень мог делать такое, чего я не умею.
— Это неважно. Мне помнится, ты говорил мне, что твой дядя обучал тебя некоторой математической теории?
— Только тому, что необходимо для астрогатора, сэр.
— А ты думаешь, о чем я сейчас говорю? Ты знаешь, как рассчитать подход к точке перехода?
— Думаю, что да, сэр.
— Честно говоря, я в этом сомневаюсь: сколько бы ни обучал тебя брат Джоунз математике, вряд ли ты сможешь это сделать. Тем не менее приступай.
— Прямо сейчас, сэр?
— Да, попробуй. Представь, что ты дежурный офицер. Келли будет твоим ассистентом. Я буду только зрителем. Проведи подход к точке перехода, который нам предстоит совершить. Думаю, что нам до него еще далеко, но ты должен предположить, что безопасность корабля в твоих руках.
Макс глубоко вздохнул.
— Да, сэр. — Он начал доставать новые пластины для камер.
— Нет! — сказал Хендрикс.
— Сэр?
— Если ты дежурный офицер, где же твой экипаж? Ногучи, помоги ему.
— Да, сэр. — Ногучи ухмыльнулся и подошел к Максу. Когда они вставляли пластину в первую камеру, Ногучи прошептал: — Не бойся, парень. Мы покажем ему хороший спектакль. В критический момент Келли тебе поможет.
Но Келли не помог, он лишь называл цифры и все, и даже по выражению его лица нельзя было понять, сделал Макс ошибку или нет. После того, как Макс взял ориентиры и сравнил показания пластин с эталонами, он не стал сам вводить задание в компьютер, а посадил за него Ногучи. Келли же производил перевод цифр из одной системы в другую. После длительной и напряженной работы экран замелькал, по ожиданиям Макса, на нем должен был появиться ответ.
Доктор Хендрикс, ничего не говоря, взял те же пластины, поднес их к «контуру» и начал решать задачу заново с тем же экипажем. Вскоре экран снова замигал; астрогатор взял таблицы у Келли и сам просмотрел перевод значений в десятичную систему.
— Мой ответ отличается от твоего только в девятой цифре десятичной дроби. Неплохо.
— Я ошибся только в девятой цифре, сэр?
— Я этого не сказал. Может быть, это моя ошибка.
Макс хотел улыбнуться, но доктор Хендрикс нахмурился.
— Почему ты не воспользовался допплер-спектрами для проверки?
Макс почувствовал легкий озноб.
— Я забыл, сэр.
— Я думал, что ты ничего не забываешь.
Макс интуитивно и верно понимал, что здесь вовлечены два различных вида памяти, но он не знал психологических терминов, с помощью которых это можно объяснить. Одно дело — забыть свою шляпу в ресторане, это могло случиться с кем угодно, и совсем другое быть не в состоянии вспомнить то, что когда-то знал.
Хендрик продолжил:
— Те, кто работают в рубке управления, не должны забывать то, что необходимо для безопасности корабля. Однако это было тренировочное упражнение, и ты справился с ним очень хорошо… хотя и медленно. Если бы мы двигались со скоростью, близкой к скорости света, готовясь к переходу на сверхсветовую скорость, то твой корабль оказался бы в аду и нырнул бы в Стикс прежде, чем ты получил бы ответ. Но для первого раза — очень неплохо.
Он отвернулся. Келли указал кивком головы на люк, и Макс выбрался из рубки управления.
Засыпая, Макс лелеял надежду, что доктор Хендрикс хочет сделать его… о, нет! Он отбросил эту мысль. В конце концов Келли сам мог это сделать; Макс много раз видел, как он рассчитывал подход к точке перехода; и он делал это быстрее. Может быть, и Ногучи может это делать.