Она сделала широкий жест, приглашая их выйти, но они настороженно переглянулись и с сомнением покачали головами — покидать корабль они явно не собирались. Не привыкшая к неповиновению, она нахмурилась — и в это время дробный цокот копыт заставил ее выглянуть наружу.
К кораблю приближался всадник, ведя за собой двух верховых коней, к седлам которых были подвешены какие-то странные ящики в толстых чехлах. Он подскакал ближе, и мона Сэниа с удивлением узнала в нем Гаррэля.
Юноша поклонился и спрыгнул с коня.
— Если высокородная принцесса позволит, то я осмелюсь напомнить, что происхожу из древнего рода Элей, королевских знахарей, — торопливо проговорил он, боясь, что она его остановит. — В числе прочих болезней, насылаемых предначертанием, иногда встречается такая, при которой человек полностью теряет память, забывая и свой язык, и свою землю. На этот случай у нас имеется переносной прибор-мнемодатчик… да вот он, тут и аккумуляторы, хотя можно было бы подключить и к корабельным… если, конечно, принцессе угодно.
— Гэль, ты умница! — Сэниа даже захлопала в ладоши. — Если это так же просто, как школьная магическая шапка, то давай попробуем немедленно!
Теперь, когда не нужно было играть роль сурового предводителя звездной дружины и не возникало повода вспоминать о собственном высоком происхождении, она разом превратилась в босоногую девчонку. Как была, в одном плаще, наброшенном на длинную рубашку, она стрелой вылетела на бетонные плиты пристани и принялась расстегивать пряжки на седельных ремнях, яростно тряся рукой, когда от нетерпения ломался ноготь. Наконец все было вынуто, и они вдвоем с Гэлем снова чуть ли не бегом потащили на корабль и странный мягкий шлем с присосками и отводами, и всякие пультики, регулирующие устройства, стабилизаторы, аккумуляторы — словом, все то, что население Джаспера, исключая знахарей, коротко именовало магической бутафорией. В восторге от простого решения проблемы общения они так радостно нахлобучили шлем на голову новоявленному супругу принцессы, что тот даже не успел возразить, считая, вероятно, происходящее просто игрой.
Но Гаррэль, похоже, был хотя и седьмым, да не последним по уму сыном тана-знахаря. Его обращение с редким прибором было умелым и безошибочным — во всяком случае, объект эксперимента не успел ни испугаться, ни скинуть с себя магическую шапку, как колени его подогнулись, и через секунду он уже спал, по-детски свернувшись на ковре калачиком. Теперь, когда глаза его были закрыты и лицо безмятежно, непостижимое сходство с эрлом Асмуром стало так велико, что Гаррэль на какое-то время забыл о своих обязанностях и только ошеломленно переводил взгляд со спящего пришельца на мону Сэниа и обратно. Колдовство? Предначертание?..
Спящий что-то забормотал.
— Больше нельзя, — сказал Гаррэль, быстро выключая свой прибор. — Иначе — перегрузка.
Глаза пришельца открылись — странные глаза, нечеловеческого голубого цвета, правда, красное фосфорическое свечение исчезло, но сходство с эрлом Асмуром значительно потускнело.
— Где мы? — спросил он по-джаспериански, с удивлением произнося каждое слово. — Ах, да — зеленая Яшма… Я хотел сказать: как далеко мы от…
Он поднял руку и выразительно постучал себе по лбу, что вероятно, должно было означать — от Звездочки-Во-Лбу. Гаррэль и Сэниа заметили, что он еще немного путается в словах — во всяком случае, Джаспер он назвал на своем языке. Его брат, с безмерным удивлением прислушивавшийся к этой короткой речи, был теперь последним, кто до сих пор еще ничего не понимал.
— Займись им, Гаррэль, искусный знахарь! — проговорила мона Сэниа, невольно возвращаясь к царственному тону, потому что каждый раз, когда она поднимала глаза на своего нового супруга, ее охватывала дрожь, и она всеми силами старалась это скрыть. — А тебе, владетельный эрл, я могу только указать место твоей звезды на наших картах, потому что от любой точки Вселенной мы находимся одинаково далеко — на расстоянии одного мгновения перехода через ничто.
Она с трудом подняла с пола толстенный том «Звездных Анналов» и раскрыла первую страницу.
— Джаспер! — проговорила она с невыразимой гордостью. — А это — твоя звезда.
— С ума сойти, — пробормотал нареченный эрл. — Это ж разные рукава Галактики! У вас хоть существует понятие «световой год»?
Она подняла брови, вслушиваясь в непонятное и нелепое сочетание слов. Потом быстро перевернула несколько страниц, нашла созвездие Костлявого Кентавра.
— Зачем — год? Один миг — и ты здесь.