И было еще одно образование, занимавшее в мировой системе сил совершенно особое место: Северный альянс, небывалая арктическая сверхдержава. В нее входила не только Арктика, но и вообще значительная часть Северной Азии и Северной Америки. Базой для развития Альянса была его сверхсовременная промышленность, основанная на последних достижениях науки и часто предлагавшая неожиданные решения старых проблем. Например, только здесь главным средством дальнего транспорта стали колоссальные гелиевые дирижабли с атомными двигателями — вместо железных дорог, которые на вечной мерзлоте не имело смысла строить. Столицей Альянса был выстроенный очень далеко за Полярным кругом, на архипелаге Северная земля, великолепный город Колчак, прозванный журналистами «десятым чудом света».
После 1984 года Альянс больше не участвовал ни в одной войне. Его президенты один за другим объявляли о своем полном нейтралитете, а провоцировать их никто не рисковал. Впрочем, крупных войн теперь вообще больше не случалось: мировые державы гасили их в зародыше.
Но мир никогда не бывает статичным долго. История была готова пойти на новый виток.
В 2014 году с космодрома Кисимайо был запущен первый космический корабль с термоядерным двигателем. Его создали византийские конструкторы с помощью коллег из Северного альянса; весь проект был совместным. Еще через три года свой корабль того же класса запустили с архипелага Бисмарка японцы. Это открыло человечеству Солнечную систему.
Пока шло освоение ближайших планет, инженеры на Земле упорно работали над увеличением мощности космических двигателей. Вместе с мощностью росла и скорость. В 2055 году корабль с людьми на борту удалось в эксперименте разогнать до 0,9 скорости света. Это давало путь уже не к планетам, а к звездам.
Первые звездные экспедиции были очень тяжелы. Они длились десятками лет, с потерями экипажей, составлявшими многие десятки процентов — как в первых кругосветных плаваниях Магеллана и Дрейка. Тем не менее продвижение постепенно шло, опорные пункты на планетах других звездных систем успешно создавались; «космический фронтир», в частности, привлекал большое количество искавшей приключений молодежи, из–за чего обстановка на Земле стала заметно более спокойной. Но экономического смысла это в течение следующих двух веков практически не имело.
Все изменилось после перехода от инерциальной космогации к неинерциальной. В 2278 году венский физик Антон Лангер изобрел двигатель, позволивший кораблям идти по межзвездным трассам не с постоянной скоростью (пусть даже возлесветовой), а с произвольно варьируемыми высокими ускорениями. Испытания двигателя Лангера были очень опасны: из 12 кораблей, принимавших участие в его первоначальной отладке, погибло 7. Но когда владение им наконец превратилось в технологию, это позволило полностью снять характерные для ранних межзвездных полетов релятивистские эффекты. В XXII веке была вполне нормальной ситуация, когда экипаж корабля, проведшего в дальней экспедиции пять лет, возвращался на Землю, на которой к тому времени проходило в лучшем случае уже лет тридцать. При этих условиях космические путешествия, конечно, не могли быть массовыми. Добровольцы, выбравшие освоение фронтира, уходили туда, как правило, навсегда — их возвращения на Землю просто не предполагалось. После появления двигателей Лангера эффективные скорости кораблей значительно превысили скорость света, а времени на борту корабля теперь проходило ровно столько же, сколько на Земле в течение его путешествия. При полетах к не очень далеким звездам это чаще всего были недели, иногда — месяцы. В связи с этим возникло понятие абсолютно свободного полета (АСП), в который в принципе могли отправляться даже одноместные яхты.
Примерно тогда же выяснилось, что космогация на дистанциях, превышающих 20 световых лет от Земли, принципиально не может быть прямолинейной. Точные измерения показали, что даже свет на таких расстояниях идет не по прямой, а по отрезку сферической спирали. И после нескольких лет работы физиков–теоретиков эти данные привели к новой модели мира.
Еще в XX веке английский астроном Питер Берч показал, что нашу Вселенную можно математически уподобить вращающемуся телу, состоящему из густой жидкости. Если вязкость такой жидкости хоть чуть–чуть неравномерна, в ней обязательно образуются отдельные спиральные потоки — как в чашке кофе, в которой размешивают сливки. Так устроен весь космос. Спиральность нашей Галактики является мелким частным проявлением общей закономерности. Есть спирали более низкого порядка. Есть и более высокого. Именно спиральному закону оказалось подчинено распределение в наблюдаемой части Вселенной «светлой» материи, состоящей из электронов, протонов и нейтронов, и «темной», не имеющей никаких наблюдаемых свойств, кроме массы.