Новый вопрос задал Камов.
— Как вы предполагали, — спросил он, — осуществить связь между нами и вашими потомками?
Иайа ответил. По-видимому, этот вопрос фаэтонцы предвидели.
— Обернитесь! — сказал он.
Двенадцать человек повернулись к противоположной стене.
Они увидели, как стена исчезла и открылось то, что было за ней. Там находилось что-то сделанное как будто из хрусталя и стали.
— В моё время, — сказал Иайа, — мы не знали способа связи между столь далёкими друг от друга планетами. Но наша наука уже подходила к решению этой проблемы. То, что вы видите, установлено не нами. Мы не знали, что это будет. Но были твёрдо уверены, что план будет выполнен. Я уверен, что вы видите аппарат. С его помощью вы узнаете то, чего я не знаю.
Иайа не говорил, — люди воспринимали его мысли, все почувствовали в них безграничную уверенность. Он непоколебимо верил, своим соотечественникам, был убеждён, что они никогда не нарушат составленного плана. И ничего не сообщил он о том, что делать людям Земли, если аппарата не окажется. Он не допускал такой возможности.
И аппарат действительно оказался на месте.
Он был установлен много позже, после того, как было построено хранилище. Фаэтонцы прилетали от Веги на Землю, чтобы сделать это. И кто знает, может быть, они были здесь сравнительно недавно?..
Много вопросов задали Иайе двенадцать человек.
Иногда он отвечал им, иногда нет. Ни на один вопрос научного или технического характера он не ответил.
Всех интересовало — почему фаэтонцы остались на Венере, а не вернулись на Землю, которая была удобнее для них в климатическом отношении. Но задавать такой вопрос было бесцельно.
А те фаэтонцы, которые прилетели на Землю впоследствии, очевидно, не знали о судьбе своих предшественников. На Венере они не были, а если и были, то не нашли на ней звездолёта.
Беседа продолжалась четыре часа. Люди всё лучше и лучше понимали Иайю. Их мозг постепенно привыкал воспринимать чужие мысли.
В заключение Иайа сказал:
— Скоро к вам прилетят наши учёные. Они знают больше, чем знал я, и лучше меня ответят на ваши вопросы, которые вы задавали мне и на которые не получили ответа. (Фаэтонцы и это предвидели.) Для вас начнётся новая эпоха в жизни. Будьте же готовы принять в свои руки сокровища знаний старшего мира. А теперь прощайте! Сохраните память о нас, которые вас не знали, но любили.
И Иайа исчез. Снова встала перед людьми металлическая стена, отливая тусклым жёлто-серым блеском. Было ясно, что никакие «приказы» не заставят её опять исчезнуть, показать ещё раз видение Иайи. Он ушёл на этот раз окончательно.
Так же как семь его товарищей, он умер в баснословном прошлом, на далёкой Венере, и его тело сгорело в голубом пламени каменной чаши.
Но то, что он и его товарищи взяли на себя, было выполнено.
Люди Земли узнали о существовании где-то возле Веги своих братьев, и им было указано, как вызвать их.
Замысел фаэтонцев удался.
ЭПИЛОГ ВТОРОЙ И ПОСЛЕДНИЙ
На одной из хрустальных граней неведомого аппарата бросалась в глаза синяя кнопка. Сквозь неё проходила шпонка. Её назначение было ясно: могло случиться, например, землетрясение, толчок земной коры, и кнопка опустилась бы сама. Фаэтонцы не могли этого допустить, механизм должен был сработать только по сознательной воле людей.
Это время пришло.
Сергей Александрович Камов осторожно вынул шпонку из её гнезда. Металлический стержень вышел легко, точно вчера, а не века тому назад был поставлен.
Теперь кнопка свободна. Её надо нажать, — это было совершенно очевидно. Но что произойдёт, когда кнопка будет нажата? Этого никто не знал.
Люди верили фаэтонцам. И без малейшего колебания Камов нажал кнопку.
Все ожидали услышать голос. Но произошло совсем другое.
Почему фаэтонцы не применила уже знакомую людям «говорящую» машину? Неужели она казалась им устарелой?
Как бы то ни было, потомки фаэтонцев, построивших хранилище, ничего не тронули из приготовленного их предками, но сами применили другой способ.
Они не «сказали», а «показали» людям, что надо делать и что произойдёт.
Находящаяся перед людьми машина затянулась молочно-белой дымкой, почти скрывшей её от глаз, и на этом «экране» одна за другой возникали картины, схемы и подвижные рисунки, напоминавшие мультипликацию, выполненную с большим художественным мастерством.