Выбрать главу

— Конечно нет. Но у нас есть аккумуляторы.

— Скорее! — нетерпеливо сказал Белопольский.

Аккумуляторы дают постоянный ток. При достаточно высоком напряжении получить с его помощью огонь проще простого. Для этого достаточно приблизить друг к другу два, проводника, соединённые с полюсами аккумулятора. Между ними появится вольтова дуга. От неё легко зажечь щепку или бумагу.

— Осторожнее! — сказал Романов, когда в руках Белопольского ярким пламенем вспыхнул листок из блокнота. — Если это всё-таки термит, появится очень высокая температура.

Как только вспыхнуло пламя, венериане поспешно отошли от машины. Было ясно видно, что они испуганы. Тот, который держал в руках чашу, быстро поставил её на пол и отступил вместе со всеми.

— Они знают, что произойдёт, — сказал Романов. — Ради всего святого, осторожнее!

— У нас нет выбора!

Белопольский поднёс горящую бумагу к чаше. Бросить её он не решился. Бумажка могла погаснуть, а кто знал, что последует в случае неудачи.

Пламя бумаги коснулось внутренней поверхности чаши… Короткая вспышка!.. Облачко дыма взлетело и растаяло в воздухе…

Над каменной чашей высоко поднялось бледно-голубое пламя. Такой огонь даёт тонкая плёнка горящего спирта.

Огонь был «холодным». Стоя рядом с чашей, Белопольский не чувствовал никакого тепла.

— Это не термит, — сказал Романов.

Венериане, не отрываясь, смотрели на чашу, — пламя не ослепляло их, оно было совсем слабым. Потом они стали медленно приближаться…

Белопольский вошёл в машину.

Люди стали свидетелями языческого поклонения огню. Каждый венерианин дотрагивался головой и руками до чаши и «отходил» к стене. Эта церемония заняла много времени, венериан было не меньше двухсот.

Но вот последний венерианин «поклонился» чаше. Возле неё осталось пятеро. Один из них поднял чашу и понёс её к выходу. Все пошли за ним.

Казалось, что они совсем забыли о людях. «Комната» опустела. Люди остались одни.

— Стоило стараться! — сказал Белопольский, пожимая плечами.

Но не прошло и двух минут, как двое венериан вернулись. С ними было десять «черепах».

— Ну вот и всё! — сказал Романов. — Больше мы им не нужны, и они покончат с нами.

— Не думаю, — ответил Белопольский, выходя из машины.

Венериане подошли и упали перед ним на пол. Константин Евгеньевич не удивился, — он ожидал этого. Преклоняясь перед непонятным им пламенем, венериане должны были преклониться и перед теми, кто зажёг его. Но почему они не делали этого раньше, если знали, что люди могут дать им огонь? Это было совсем не «по-человечески».

«Это не поклонение, а выражение благодарности», — подумал Белопольский.

Венериане поднялись. Они жестами попросили человека пройти с ними в «комнату» со столом.

Что им ещё нужно?

Белопольский исполнил их желание.

На столе появился недавно сделанный рисунок. Венерианин поставил возле «звездолёта» восемь кубиков. Это обозначало восемь человек, оставшихся в нём. В контуре озера он поместил пять других кубиков.

Почему пять? Ведь пленников было трое?

Но тут же всё объяснилось. Венерианин указал на кубики и протянул руку к Белопольскому. Потом указал на себя и другого венерианина.

Пока что было достаточно ясно. Пять кубиков изображали трёх людей и двух венериан.

— Что будет дальше?

Дальше произошло такое, чего Белопольский никак не ожидал. Венерианин взял пять кубиков и перенёс их к звездолёту.

Сомнений не было — венериане хотели посетить корабль?

Белопольский был изумлён. Выходило, что венериане нисколько не боялись корабля. Они даже хотели осмотреть его.

Но не только удивление почувствовал начальник экспедиции. Он окончательно запутался в вопросе, за кого считать венериан? Кто они? Высокоразумные существа или дикари, поклоняющиеся каменной чаше и горящему в ней огню? Понятие о высоком развитии разума не соответствовало той картине, которую они наблюдали недавно. А желание посетить корабль совершенно не вязалось с представлениями о дикарях, которые должны бояться непонятного огромного предмета.

Простая и естественная мысль, что люди слишком мало знают о жителях Венеры, чтобы делать выводы, почему-то не приходила в голову Белопольского. Его раздражали эти загадки, встававшие одна за другой. Он был до предела измучен трёхдневным пленом и непрерывной тревогой. Он не мог рассуждать сейчас с обычной ясностью мысли. Но по той же причине он не додумался и до этого.

Что ответить венерианам? Разумеется согласиться! Пусть посетят корабль, если им этого хочется.