– Во-во! Не ругайтесь на моего Славу – он у меня ух! Даже с непрокрашенной межресничкой Пентагон нагнет, но это не точно. Хвалите нас, что Эда с Илоной в просмотрах догоняем!
– Ишь как зазвездились, звездули мои! – Дмитрий Алексеевич сладенько заулыбался и вспомнил, зачем вообще сюда пришел: – Самое время начать разучивать какую-нибудь песенку. Про творческое соревнование помним? Шпагат кто-нибудь умеет делать? Расшпагатимся на припеве!
Настроение тотчас испортилось. Слава отставил ноутбук на кровать и вытолкал менеджера из нашего домика, увещевая:
– Мы что-нибудь придумаем. Но лучше без вас. Не особо хочу расшпагачиваться на припеве.
– Знаю я, что вы придумаете! На каком рейсе быстрее свалить! – не поверил он в наши благие намерения.
А свалить уже действительно хотелось. Разлука с Эдиком уже не выглядела таким страшным делом в сравнении с этими ежедневными нервами. Но на самом деле это была минутная слабость – нельзя сдаваться так сразу, потом всю жизнь будешь жалеть, что не хватило характера остаться в этом раю подольше. Вот Славу и раньше нельзя было обвинить в избытке боевого запала – а теперь, когда ему маячило клоунадничать на сцене, он совсем перестал разговаривать.
– Слав, ну Слав, – убеждала я, по-щенячьи заглядывая снизу ему в глаза. – Давай хоть что-нибудь изобразим? Споем, чтобы от нас отстали.
– Споем? – он после долгой паузы все же подал голос. – Света, я реально не умею петь.
– Я как будто умею, – помрачнела я. – А Эдик в хоре пел…
– А Тоня музыкалку по классу вокала окончила, – угрюмо завершил он. – Мы уже на их фоне опозоримся. Это если не считать, что там профессиональных певцов треть участников. Что еще ты не умеешь?
Я припомнила:
– Я в танцевальный кружок в институте ходила. На трех концертах выступала – правда в заднем ряду стояла, но руководитель на меня сильно не ругался.
– Блестяще, – непонятно чему обрадовался Слава. – Сойдет. Короче, ты будешь танцевать, а я музыку подберу и хлопать буду громче всех.
– Хочешь, чтобы я одна позорилась? – догадалась я.
– Именно. А есть другие варианты? Я танцами не занимался, песни в ду́ше под нос не мычал, даже на институтские концерты зрителем не приходил – настолько всегда был далек от любых проявлений художественной самодеятельности. Из моего безоблачного антитворческого детства можно припомнить полгода в кружке занимательной математики, три месяца чудес физики, отбитый молотком палец на уроке труда, понемногу всякая азиатская борьба – с пацанами за компанию бегал. А, ну да, мы как раз после тренировок в пятом классе доставали очкастых скрипачей – они очень смешно пугались, когда на них из темноты тупые дзюдоисты выпрыгивали. Один от страха мне футляром в лицо зарядил – три шва наложили, шрам на брови остался. Я тогда перевоспитался, бросил дзюдо и записался на карате. Нужно еще что-то добавлять о моей любви к искусству?
– Здорово! Покажи! – я решила, что где-то здесь надо искать выход.
– Отбитый палец или шрам? – не понял он.
– Да забудь ты о своих шрамах, школьный хулиган! Карате это свое покажи!
Слава прищурился:
– Света, ты предлагаешь мне на сцене тебя избить? Нет, мне-то все равно, но как-то перед твоими двумя фанатами неловко.
Путем долгих споров мы все-таки сформировали общую концепцию. Она была ужасна, но содержала неоспоримое преимущество: такого другие участники точно не учудят, поэтому позориться мы будем сами по себе, а не в сравнении. После этого Слава подошел к двери, распахнул и вздрогнул:
– Дмитрий Алексеевич, вы меня пугаете. Все два часа здесь торчали?
– А куда мне деваться? – менеджер юркнул под его рукой обратно в бунгало. – Как только вас с шоу уволят, мне тут тоже делать будет нечего.
Слава как раз и собирался его позвать, а теперь перешел к теме дня:
– Значит, вы и так все слышали, пересказывать не нужно. Что думаете?
Мужчина болезненно потер лысинку на голове:
– Думаю, что вы разорите меня на реквизите. Где все необходимое взять?
– Уж возьмите где-нибудь! – принялась и я уговаривать. – Для красоты картинки очень нужны парики – длинные черные волосы, на старинный китайский манер собранные сверху заколками. Без них совсем не то будет!
– Да, и одежда, – подсказал Слава. – Мужское и женское платье.
Менеджеру не нравилась затея все сильнее:
– Знаешь, мужские платья сейчас настолько не в моде, что наше шоу могут прикрыть.
– Да я про исторические костюмы говорю. Ханьфу какое-нибудь, или ханбок.
Дмитрий Алексеевич с озадаченным видом упал на кровать и вздохнул: