— И куда нам надо? — недоуменно спросил Скрипач.
— Для начала вниз, думаю.
— Ит, вообще-то Сирин говорила, что самолет зависает над такой Звездой, и заправляется. Прямо в воздухе. С какой радости нам-то вниз? — резонно поинтересовался Скрипач.
— Ну, для начала, у нас с тобой нет самолетов, — напомнил Ит. — Поэтому, видимо, вниз. Пошли, поищем лестницу. Мне почему-то кажется, что тут кто-нибудь бывает, и лестница есть.
— Логика на грани фантастики, — хмыкнул Скрипач. — Ну, пойдем, поищем. Хотя я, признаться, рассчитывал на другой вариант.
— Это на какой? — с подозрением спросил Ит.
— Ну… как сказать… мы такие сюда подходим, тут всё такое светится, фиолетово… мы берем капсулы, трясем их над этим светом, и вуаля… — Скрипач умоляюще посмотрел на Ита. — Ну почему у нас не так, а? У других так. А у нас не так… я тоже так хочу… Вот когда ты на Терре-ноль перед операцией лежал я, знаешь… я ведь тоже думал, что, может быть, как-то… кто-то… что-то… чтобы — раз! И никаких мучений, и ты вдруг здоровый, и всё кончилось… хорошо кончилось…
Ит грустно улыбнулся, хотя на самом деле улыбаться ему не хотелось в этот момент совершенно, он и сам не мог сказать, почему.
— Мне бы тоже этого хотелось, — признался он. — Но чего-то никак у нас с тобой это не получается. Вот никак. Вроде бы и стараемся немало, а никак. Идем, родной, идем. Будем искать, где тут вуаля.
Лестница, о чудо, нашлась — самая простецкая металлическая сварная лестница, со следами сохранившейся черной краски, уже основательно подъеденными ржавчиной. Она спускалась вдоль внутренней стены и имела четыре пролета, каждый из которых выходил на площадку, имевшую расширение. На покрытых рыжей пылью ступенях явственно виднелись следы. Странно. Кажется, тут совсем недавно прошел человек.
— Человек с собакой, — удивленно произнес Скрипач, разглядывая следы. — Может, тут есть сторож?
Ит вспомнил о своем ночном видении, но промолчал.
— Вдруг сюда кто-нибудь с той же целью приходил, что и мы? — предположил он.
— А собака? У пилотов не бывает животных.
— Собака могла придти позже. Или зайти раньше. Если в горах есть змеи, то почему тут не водиться собакам? — предположил Ит. — Или шакалам каким-нибудь. Меня больше смущает, что след свежий.
— А меня смущает, что эти двое как-то попали на стену, — проворчал Скрипач. — Не лезли же они так же, как мы? Или лезли?
— Может, есть вход с другой стороны, до которого мы не дошли, — возразил Ит.
— А как к нему подойти, даже если он есть? Там скалы.
— Рыжий, эта конструкция, она большая. Очень большая. Мы с тобой обошли только ту часть, которая была нам доступна. Мы даже все механизмы не видим, — заметил Ит. — Пошли вниз, время идет, некогда разбираться.
Солнца сейчас не было видно, небо заволокли серые тяжелые тучи, но время ощущалось: уже точно за полдень. Из графика выбились, по расчетам сейчас следовало двигаться вниз. А они до сих пор стоят на стене, с пустыми капсулами.
— Ладно, пошли, — вздохнул Скрипач. — Я что-то начал бояться, что мы не успеем.
— Я тоже, — подтвердил Ит. — И знаешь… мне чего-то совсем не хочется тут ночевать. Вот совсем не хочется.
— Инту-Ит-ция? — вяло пошутил Скрипач.
— Ага, она самая, — кивнул Ит. — Тут опасно.
— Механизмы?
— Нет, — помотал головой Ит. — Точно нет. Что-то другое. И… Рыжий, я даже знать не хочу, что именно. Но мне хочется побыстрее отсюда уйти.
Побыстрее уйти не получилось. Прежде чем они достигли цели, пришлось блуждать по лабиринту из непонятных машин почти два часа, и путешествие это удовольствия не доставило. Причина более чем неприятного ощущения заключалась вовсе не в механизмах, и не в том, что они делали, нет. Оба они снова ощутили присутствие, незримое, неявное, но кто-то точно следил за ними сейчас, и этот неприятный, тяжелый взгляд давил, как могильная плита.
— Тлен, — заметил Скрипач, когда они пробирались через узкий проход между двух машин. — Я вспомнил, где это чувствовал. На Тлене. Там тоже словно… что-то пялилось, причем непрерывно.
— Не напоминай, — попросил Ит. — А то ты не помнишь, чем это всё кончилось.