Когда шайка, развязавшая потасовку, вывалилась на улицу, и хлопнули двери «Фольксвагена», Климентьев облегченно вздохнул. Невдомек ему было, что неприятности не собирались заканчиваться. С автостоянки раздался дикий крик, смешанный с проклятиями, потом автоматная очередь. Стреляли по кафе: стекла на центральном окне пошли дырочками с паучьими лапками трещин.
— На пол! — скомандовал Лугин.
Денис и без него догадался нырнуть под стол. Несколько пуль рикошетом или прямиком разбили бутылки барной витрины. Парень, десять минут назад впариваший Лугину чипсы с арахисом, беззвучно осел возле стены. Ниже его правого глаза образовалось красное отверстие.
— Сашок! — севшим, почти собачьим голосом произнес седовласый.
Его товарищ так и застыл с ПМом в повисшей руке.
Автоматная очередь разорвала воздух снова. И снова. Теперь били по машинам на стоянке. Разноголосо, нервно завыли противоугонки. Раньше, чем Климентьев успел забеспокоиться о своем «Лэнд Крузере», микроавтобус промчался перед кафе, набрал ход и вылетел на трассу.
— Давай отсюда, — мичман подтолкнул Дениса к выходу. Задерживаться в «У Кирюхи» не хотелось ни на минуту.
Они молча прошли мимо мужика, задетого пулей или скорее ножом — возле раненого с охами, вздохами хлопотала немолодая женщина — и выглянули на улицу. Самые худшие опасения Климентьева подтвердились, когда они приблизились к стоянке. Молокососы с «Фольксвагена», мстя за разбитые физиономии, дали пару очередей по кафе и не забыли расстрелять припаркованные рядом машины. Патронов не жалели, выпустили не менее двух магазинов.
— Пять сорок пять, — заключил мичман, сковырнув отслоившуюся краску возле отверстий на боковине Форда.
— Чего «сорок пять»? — Денис больше озаботился состоянием своей машины и совсем скис, когда увидел ее передок.
— Калибр пять сорок пять. Ерунда — с АКСУ стреляли. Таким серьезного ущерба технике не нанесешь, — пояснил Лугин. — Если бы у них калаш в семь сорок два был, то движок вполне могли попортить.
— Много ты понимаешь в наземных кораблях, моряк, — Климентьев оперся на капот, прошитый возле стыка с решеткой четырьмя дырками. — Машину можно и картечью убить насмерть. Это смотря куда попадет. У нас на охоте случай был… А!.. — он раздраженно махнул рукой и поспешил открыть дверь. — Здесь же, электроника, Серж, — начал втолковывать Денис, устроившись в кресле за рулем. — Если по Жигулю или какому-нибудь ржавому Запору с автомата лупить, то им, мож, и нихрена не будет. За полчаса исправили, если что отвалилось, прикрутили, поехали дальше. А здесь, при самой плевой неисправности систему блокирует компьютер, — он сунул ключ в замок зажигания и повернул.
На панели не мигнул ни один индикатор.
— Все, кранты! — констатировал Климентьев. — Вот тебе и пять сорок пять! Маленький такой, ласковый АКСУ! В лучшем случае перебило проводку.
— И, похоже, радиатор, — сев на корточки, Сергей обнаружил пулевой след по центру решетки. На асфальте тихонько собиралась лужица тосола.
— Отлично! — взорвался Денис. — Считай, прирулили до самой Сибири!
— Радиатор надо варить. Льем воду — дотянем до Вязников.
— Варить, Серж можно латунные трубки, а здесь алюминий. Понял? И электроснабжения в Вязниках наверняка нет, поскольку все чубайсы дали деру в Сибирь. И специалистов по аргоновой сварке теперь днем с огнем не сыщешь.
— В таком случае, в заднице я видел вашу Японию, — Лугин энергично пнул колесо «Лэнд Крузера». — Алюминий! Они бы его еще из пластилина сделали.
— Ладно, разбирать надо, искать, где порвало проводку, — Денис вылез из кабины и направился за инструментом к багажнику. — К вечеру, может, чего наковыряем, скрутим.
— Эй, аспирант, — окликнул Сергей. — Туда смотри!
Климентьев остановился и повернул голову. С востока наплывало темное пятно, похожее на приплюснутую темно-синюю до черноты гору. Явно не туча. Очертания казались слишком четкими и скорость приличной, как у идущего на посадку самолета.
— Кафравцы… — проговорил Денис, роняя комплект ключей в багажник.
Через секунд тридцать звездолет накрыл тенью перелесок, деревеньку между полей и двинулся над дорогой. Он не походил на сигарообразные корабли, что показывали по телевизору над Европой и Штатами. Из-за спиральных выпуклостей в верхней и нижней части в нем было что-то от садовой улитки, покрашенной матовой, темной как ночное небо краской. О высоте полета и размерах корабля Климентьев рассуждать не стал, поскольку не мог даже приблизительно определить его высоту. Лишь когда космическое чудовище приблизилось к стоянке и заслонило солнце, Денис понял: оно огромно — две, может три тысячи метров в поперечнике. Гигантская тень словно срез ночи упала на землю, и сразу наступили сумерки, только синее небо как-то нелепо сияло за широкими краями звездного странника.