-Привет Юрка! Сколько имеешь?
Незнакомое лицо со следами страданий, опухшее, поцарапанное, серо-сизое... Юрий с трудом вынул руку из кармана и показал на распахнутой так беззащитно ладони нагретый двугривенный.
-Не густо, но на безрыбье и повар сгодится. Давай.
Двадцать копеек начали свой тернистый путь, двери распахнулись, толпа ринулась как в семнадцатом, кто-то охнул, какой-то пенсионер осел на снег, на грязный, заплеванный, затоптанный снег, держась за грудь, резко запахло мочой, кто-то хохотнул, кто-то матернулся, вспомнив разом и Брежнева и мать, и свою, и его, и окружающих...
-Че пихаешься, сука!..
-Бля буду, ты. тут не отсвечивал!..
-Осторожнее товарищ, я инвалид...
-Волк тебе блядь товарищ!..
-Дома сиди, раз инвалид!..
Господи, господи, скорей бы... Ноги подгибаются и мелкой дрожью трясутся, вот и рожа эта, лицо незнакомое, но желанное, уже держит в руке, победно, над головой, как знамя, наше знамя, флаг падших и побежденных сильной страной... О, боже! с ним еще четыре, пять да нас двое, колхоз... Юрий горестно склонил голову и начал высчитывать. Арифметика штука тонкая. Посудите сами - семь человек на 0,8 мутной жидкости, на «огнетушитель»... Вроде бы все просто, но...но один внес почти шестьдесят копеек, другой тридцать семь, а Юрий всего двугривенный... Вот и делите, если сможете, если хоть немного соображаете, но к этому еще учтите неспособность к математике расстроенной головы с утра...В связи с подорванным здоровьем и прочими факторами.
Как хорошо пахнет ящиками, в запахе гнили есть что-то романтическое, ностальгическое, Юрий прикрыл глаза, что б не слышать мерзейшие звуки - бульканье, отплевывание, подавленье рвоты и пропихивание, почти ощутимое физически пропихивание в утробу, в желудок, к воспаленной печени, сморщенным кишкам, к почкам...
-Держи, Юрок...
Обоими руками принял Юрий захватанный липкий стакан, граненый, с отколотым краешком... Хорошо пить последнему, пусть обделить могут, но зато ни кто не гонит, не подгоняет, все уже выпили, кто закурил, кто глаза прикрыл, кто кривится, борется, с рефлексом... Оглядел Юрий собутыльников, случайных сотоварищей, помятые все, потрепанные, жизнью побитые, как шубы молью, что же это они с нами делают, братья. Навернулась слеза и побежала по небритой, грязной щеке и упала на загаженный, захарканный, заблеванный снег...Юрий тянул момент, так как желал его и боялся... Невысокий мужичок в смешном вязанном колпаке потрепал по плечу:
-Выпей Юрок, легче будет...Выпей.
Обоими руками сжимал стакан Юрий, поднося к губам и стараясь не вдохнуть мерзейший запах, от которого все внутри переворачивается и выворачивается, выплескивает наружу, всю боль, всю тяжесть души... И залпом, как в холодную воду, как в омут, как в прорубь, как в люк десантного самолета... Ох!.. Сжалось горло, в стакане четверть, но не пускает горло, сжалось, как ребенок от окрика, затаились мужики-сотоварищи, не дышат, важный момент настал, не спугнуть, не повредить... С усилием пропихнул Юрий чуть дальше и провалилось, покатилось холодным комом куда-то вниз, не смачивая еще и не давая эффекта, просто покатилось, упало...
-Снежку, Юрок, снежку хапни!..
Участие тронуло, Юрий слепо нашарил предлагаемое и запихнул в рот. Все... Уже не вырвется, назад пути нет. И тихонько, тихонько затеплело в желудке иссохшем, червячок жизни зашевелился, еще не ожил, но уже и не помирает, и гадость эта, названием «вино», не плещется па внутренностям, не грозится вырваться, не ищет выхода...
-Ты его туда, а оно оттуда!..
-Причастился Юрок!..
-Ну что, полегче стало, жить-то!..
Широко распахнув глаза, сквозь слезы, увидел Юрий грязно-голубое небо с темными низко висящими тучами и редко падающий снег, чуть было холодно и зябко, мокрое белье холодило, потрепанное пальто не грело, дырявые полусапожки с разъехавшимися «молниями» плохо держали тепло, но в остальном все было не так уж плохо... Не вдалеке стоял ярко-покрашенный щит со словами - «СССР оплот счастья и мира всех народов!» Впереди была жизнь...
-Значит так, Гоша, едешь в гостиницу, опрашиваешь всех, кто вчера работал, в том числе и проституток.
-У нас в стране нет проституции, Леонид Иванович.
-Заткнись, когда первый раз поймаешь триппер, тогда и поймешь, есть или нет, да, не забудь - найди ментов, кто там вчера дежурил и тщательно опроси. Все понял?
-Все, я побежал.
-Счастливо. Сергей, ты садись на телефон и все больницы, морги, вытрезвители. И не только установочные данные, но и портрет. Подробнейший. Можешь пугать чем и кем угодно. Вопросы есть?
-Нет. Сесть у соседей? Я побежал...
-Вперед. Ну а ты Вовчик, как самый умный и въедливый, поедешь в кабак и попробуешь нащупать хоть что-то. Я общий контроль и связь. Начали, Вовчик.
Ну а теперь, когда всех разогнал и пристроил, вот теперь и основная работа. Это. Гурову-падле хорошо в кино да в книжке, ну а в жизни все не так. Письмо в райисполком отвез, его зарегистрировали, с этим все в порядке. Дальше, если этот мудак просто замерз где-то или убили его, твари какие-нибудь, то не видать ему квартиры новой, как своих ушей. Значит задача номер один - найти живого космонавта. А космонавта найти не просто. Ну уж в этом деле он целую стаю собак, сожрал, чукче на упряжку хватит... Значит нужно позвонить в центральный вытрезвитель, там у него начальником должник по гроб жизни работает, компромат в надежном месте схован, во век не найти... Ну а потом пусть они там в Москве с моим космонавтом и разбираются, сам назвался груздем, а я че, я ни че, назвался космонавтом и все.
-Привет Миша, это Ленчик.
-Сколько лет, сколько зим! Что это нашего Ленчика не видно, не слышно? Куда пропал, что не заезжаешь?..
-Дела, дела, дела идут -контора пишет... Ты вот что, Мишаня, как только если интересный кадр сегодня иди ночью прибудет, ты мне звякни, я весь день у себя буду.
-Желательно со стажем и вусмерть?
-Молоток, с ходу хватаешь, как щука. Но мне нужен фраер, чистый кадр, а не блатота... Правильно понял, звякнешь?
-Конечно, какой базар-вокзал, начальник, все будет путем, все тип-топ и в дамки!
-Ну так давай, шевелись, привет!
-Привет!
Ну этот не упустит, если подобающий клиент появится, все будет о,кей. Ну а теперь еще мозгами раскинуть... Кто бы мог помочь в этом столь трудном деле, столь хлопотном?..
-Алло? левобережный отдел милиции?
-Да!..
Ну и голосу дежурного, видать не просыхает...
-Это майор Потапов, из ОУГРО, живо мне начальника Шехера.
Начальник левобережного отдела милиции капитан Шехер Вадим Яковлевич был большой любитель нарушать социалистическую законность, а потому и был назначен на толь трудный и неблагодарный пост. В бытность свою, товарищ Шехер, еще недавно бывший майором и работавший в Первомайском отделе милиции, то есть почти в самом центре города Омска, избил сына директора ЦУМа, товарища Цукермана и как оказалось, папа был другом начальника УВД... Начальника Шехера... Кто же знал, у этого мерзавца на лбу не написано, чей он сын, паспорта у него не было, а напившись в ресторане, голыми скакать по залу стали... Вот и пришлось власть употребить... Другого бы за сынка-то в область перебросили, а Шехера лишь на Левобережье, укреплять законность и так далее. Дядя у него в обкоме партии, хе-хе, не самый главный, но и не последний. Только звезду и потерял... Цукерман, он и в Африке Цукерман, за то влили ему как! ремнями... вся срака в гербах советских была, ха-ха-ха-ха!..
-Товарищ капитан, какой-то Потапов из городского угро беспокоит...