— Это еще сто пятьдесят — двести миль, — мистер Конноли приложил к карте линейку и провел линию карандашом.
— На берегу Северной Платт, в землях Кайова, — кивнул я.
Сет Кипман присел рядом с нами на корточки, и тоже принялся изучать проложенный ирландцем маршрут.
— Вот уже и рукой подать до Скалистых гор, — на его бородатой физиономии появилась довольная улыбка. — Мы одолели большую часть пути, господа. Теперь, дело за малым!
— Не забывай, впереди у нас лагерь команчей, — хмыкнул Шеймус. — Если бы вы меня спросили, я предложил бы обойти его десятой дорогой!
Я отрицательно покачал головой.
— Мы же с тобой уже десять раз все обсудили, — сказал я. — И ты каждый раз соглашался с моим планом.
— Соглашался, — толстяк кивнул. — Но чем ближе мы становимся к проклятым краснокожим, тем тревожнее становится у меня на душе. Можете сколько угодно надо мной смеяться, но старика Шеймуса одолевают дурные предчувствия по поводу всей этой затеи…
— Успокойся, Шеймус, никто на твой скальп не позарится, — заулыбался Кипман, поправляя на голове меховую шапку.
— Поживем — увидим, — лицо толстяка помрачнело. — Потом поздно будет кулаками махать. Вспомните еще, что я вас предупреждал.
Мистер Конноли только отмахнулся.
— Не обращайте внимания, парни, просто это наша национальная черта: всегда ожидать всего самого худшего. На самом деле, в глубине души, наш дружище Шеймус и сам не верит в эти страшилки.
Шеймус обиженно надулся.
— Страшилки?! — его физиономия даже побагровела от возмущения. — Ну и идите тогда все к черту!
Кипман засмеялся и, похлопав толстяка по плечу, пошел разводить костер.
Лицо мистера Конноли вновь стало серьезным.
— Форрест говорил, что корпус генерала Ли должен быть где-то здесь, — карандаш прочертил эллипс между реками Арканзас и Южной Платт. — Но мы пока не видели никаких следов. Не мог же целый корпус вот так запросто провалиться сквозь землю!
Меня тоже это очень беспокоило, но я с самого начала не очень-то верил россказням Форреста.
— Возможно, что никакого корпуса и нет, — я пожал плечами. — Однако мы все равно должны предупредить президента Паркера об опасности.
Свернув карту, мистер Конноли поднялся на ноги и кивнул.
— Ты прав, Джонни, — его глаза устремились к дрожащему мареву горизонта. — Наши умертвия вполне могут обождать, никуда они от нас не денутся.
Я остался сидеть в тени акации в одиночестве, все еще погруженный в невеселые мысли.
Если говорить честно, я уже успел позабыть о цели нашей экспедиции, и о проклятом умертвии — гризли, которое нам предстояло добыть. Все это казалось мне теперь настолько никчемным и незначительным, что я бы незамедлительно покинул своих спутников, если бы они вдруг отказались ехать со мной к президенту Паркеру.
Мистер Конноли, вероятно, это сразу почувствовал, поэтому и согласился с моим планом без лишних разговоров. Сет Кипман горячо меня поддержал, а Шеймус, как всегда, менял свое мнение по десять раз на день.
Раскрыв сумку, я некоторое время смотрел на лакированные жестянки, украшенные диковинными птицами и животными. Колдун тоже вполне мог соврать, насчет того, что крылось у них внутри, однако рисковать я не собирался.
Дождавшись, когда костер прогорит, а мои товарищи мирно засопят под одеялами, я осторожно поднялся, взял сумку и тихонько пошел вниз вдоль реки, прочь от лагеря.
Полная луна, висящая на усыпанном звездами небе, отражалась в реке, освещая дорогу. Перевернутое отражение «Небесного медведя» вздрагивало и разбивалось на тысячу мерцающих кусочков, когда огромная рыбина, таящаяся в мутных водах Северной Платт, ударяла по воде хвостом, исполняя свой древний полуночный танец.
Пройдя с полмили, я, наконец, добрался до огромного камня, лежащего на холме, возвышающемся в сотне футов от песчаного берега. Обращенная к реке сторона, насколько я помнил, была сплошь покрыта рисунками, сделанными древними людьми, жившими в этих краях в незапамятные времена.
Взобравшись по крутому склону, я раздвинул траву руками и в лунном свете отчетливо увидел изображения бегущих бизонов, медведей и могучих лосей. Еще ниже, прикрытые травой таились самые интересные рисунки, изображающие покрытого шерстью носорога и мамонта, с огромными изогнутыми бивнями.
Встав на колени, я достал нож и осторожно принялся копать углубление у подножья Священного камня. Бережно вырезая пласт травы, я вспоминал, как давным-давно, много лун тому назад, приезжал сюда с братьями, чтобы украдкой, в тайне от взрослых, поглядеть на диковинные картинки.