Сет Кипман отпихнул ирландца, и, прихрамывая, подошел к мистеру Конноли.
— Если бы мне предложили выбирать между смертью и этим, я бы выбрал последнее, — сказал он спокойно. — Господь дал тебе еще один шанс, так почему бы им не воспользоваться?
Мистер Конноли вздохнул, не отводя взгляда от зеркала.
— Господь? — прошептал он. — Будь я в этом полностью уверен, я бы так не боялся…
Он коснулся кончиками пальцев своей груди.
— Быть может, — сказал он. — Это вовсе не благословение. Быть может, это проклятие! Проклятие за все те грехи, что я совершил в своей жизни!
Шеймус хмыкнул и нервно засмеялся.
— Тогда, по идее, я должен жить вечно, — сказал он. — Посмотрим, заслужил ли я, подобное проклятье, ведь грехов у меня, уж можете поверить, хватит на нас всех, вместе взятых!
Мистер Конноли смерил толстяка ирландца взглядом.
— Да, возможно и Кайзер не отказался бы от такого шанса, — сказал он. — Да еще процитировал бы нам что-нибудь из Гете «Der ewige Jude»!
Шеймус озадаченно захлопал глазами.
На лице мистера Конноли наконец появилась тень улыбки.
— Спасибо вам, парни, за заботу. Спасибо, что не оставили Айдана сиротой! — сказал он. — Если бы у меня был выбор, я бы для вас сделал то же самое!
Я вздрогнул, и по моей спине побежали мурашки. Умертвием я бы не согласился стать ни за что на свете! Уж лучше кормить червей!
Настроение у мистера Конноли теперь менялось по десять раз на день. В один момент он весело насвистывал какую-то бодрую мелодию, а уже через полчаса становился мрачным как грозовая туча. Мне эти смены настроения нравились все меньше и меньше. Нужно было спешить, если мы собирались добраться до Сломанной Стрелы до полнолуния.
Фри-Сити мы покинули на рассвете, стараясь больше не привлекать к себе лишнего внимания. Капитан Крук сдержал обещание, снарядив нас лошадьми и всем необходимым для дальнего путешествия.
Мешки на спинах вьючных лошадей были набиты пеммиканом и патронами. С таким запасом мы при желании могли без труда пересечь континент от побережья до побережья.
— Нам придется подняться вверх по течению реки миль на шестьдесят, — сказал Сет Кипман, поморщившись, и поправляя шапку на забинтованной голове. — Логово Танцующего Волка мы ни за что не пропустим!
— А что дальше? — Шеймус задумчиво перекатывал между пальцев окурок сигары. — Я слышал, что индейцы спалили все мосты через реку…
Траппер удивленно вскинул брови.
— Закончим сначала с одним делом, а потом будем ломать голову над другим, — сказал он. — Я как-то не привык планировать все сразу!
Шеймус обиженно надулся.
— Это все потому, что у твердолобых трапперов никогда в этом не было нужды, — фыркнул он презрительно. — Вы никогда не заглядываете дальше ближайшей бобровой хатки!
Траппер в ответ только усмехнулся.
— У вас, городских, слишком много желчи, — сказал он, лениво потягиваясь. — Это все от того, что вы постоянно куда-то спешите! Все вам нужно распланировать на десять лет вперед, и для всего нужно иметь запасной план!
Траппер перебросил мушкет из руки в руку, и похлопал по томагавку, торчащему из-за пояса.
— Дорога это как песня! — сказал он. — Ее нужно петь слово за словом, а не перескакивать с пятого на десятое. Так же и жизнь, ее нужно жить день за днем. Нужно жить днем сегодняшним, а не днем завтрашним! Какой смысл волноваться о будущем, если настоящее еще не прожито!
Толстяк ирландец так и застыл с открытым ртом.
— Так ты ко всему еще и философ? — Шеймус вновь покраснел как задница федерального Зуава. — Этого нам как раз и не хватало, для полного счастья!
Я не смог удержаться и засмеялся. Пришпорив Маленькую Стрелу, я обогнал своих компаньонов и поскакал вперед.
Земли, расстилавшиеся перед нами, испокон веков принадлежали племенам чероки, однако на каждом шагу встречались следы деятельности белого человека.
Мы проезжали через полуразрушенные усадьбы, с уродливыми обугленными скелетами деревьев, а наши кони переступали через поваленные телеграфные столбы, опутанные клубками проволочных змей.
Повернувшись на восток, я прищурился, рассматривая сверкающую железную нить рельсов, уходящую к самому горизонту. Еще в сотне ярдов от нас на берегу реки высились уродливые развалины железнодорожного моста.
Мутные потоки воды вскипали между полуразрушенных опор, шевеля груды обломков и мусора.
— Пройдет еще пятьдесят лет, и все следы нашего пребывания здесь, навсегда исчезнут, — сказал мистер Конноли, указывая на развалины. — Я видел такое уже много раз.