Я сделал еще шаг вперед, и торопливо захлопнул за собой дверь.
Из груди мистера Конноли торчала стрела, которую я вытащил из умертвия.
Подбежав к кровати, я склонился над мертвецом. Глаза мистера Конноли были открыты, а грудная клетка мерно вздымалась!
— Удивительно, правда? — хрюкнул Шеймус со стула. — Он уже больше часа как дышит.
У меня на лбу выступил холодный пот, а колени внезапно стали ватными. Обернувшись, я схватился за стол, чтобы не упасть, а Шеймус уже тянул мне полный стакан виски.
— Сет Кипман сказал, что это может сработать, — голос у толстяка был хриплый и бесцветный. — Он сказал, что если бы у него была хоть одна чертова стрела, он бы давно проверил ее действие на человеке.
— Кипман? — я трясущимися руками принял стакан.
— Да, вон тот сумасшедший, — Шеймус кивнул в угол, где мирно похрапывал траппер.
Осушив стакан одним махом, я рухнул в свободное кресло. Шеймус подался ко мне навстречу. Его лицо, освещенное тусклым светом лампы, приобрело зловещее выражение.
— Я был пьян, Джонни, — сказал он. — И его предложение показалось мне забавным!
— Ты и сейчас пьян, — сказал я, чувствуя, как нервная дрожь постепенно уходит, а вместо нее черной змеей подбирается страх.
— Нет, — Шеймус покачал головой, кивая на кровать, на которой лежало тело мистера Конноли. — Когда он открыл глаза, я мигом протрезвел!
Я вздрогнул, когда увидел, как рука мистера Конноли поднялась и потянулась к стреле.
Пальцы сомкнулись вокруг черного древка, и оно тут же рассыпалось, превратившись в горсть трухи.
— Ты только на него погляди, — Шеймус тяжело вздохнул. — А ведь всего час назад он был обычным покойником!
Мы просидели рядом с мистером Конноли до самого рассвета, однако он больше не шевелился.
С первыми лучами солнца за нашей дверью послышалась какая-то возня.
— Пойду, гляну, что там такое! — Шеймус вскочил со стула и прихватил с собой револьверы.
На пороге стоял мистер Флейшер, а за его спиной еще дюжина плечистых мордоворотов.
Лицо у немца было белее мела, а в перепачканных кровью руках он держал мой нож.
— Чем мы обязаны такой чести? — Шеймус скрестил на груди руки. — Может, вы пришли выразить нам свои соболезнования?
Флейшер внимательно осмотрел комнату, ничего не упуская из виду. Его взгляд на мгновение задержался на храпящем траппере, скользнул по кровати с телом мистера Конноли и остановился на мне.
— Вчера кто-то зарезал моего чемпиона, — процедил он сквозь зубы. — И, мне кажется, я знаю кто убийца!
Приспешники немца были вооружены до зубов, а один из них держал в руках моток веревки.
— Вот так новость! — у Шеймуса даже челюсть от удивления отвисла. — Все же есть на свете справедливость!
Немец покачал головой.
— Это убийство, о какой справедливости вы говорите! — рявкнул он, показывая Шеймусу мой окровавленный нож. — Кайзеру перерезали горло в темном переулке, когда он вышел из бара по нужде! Такой подлости здесь никто не потерпит!
Головорезы мистера Флейшера согласно закивали, поддерживая главаря.
— Ну, а мы тут причем? — Шеймус удивленно вскинул брови.
Я взял свою винтовку, стоящую возле стены и встал со стула, приготовившись продать свою жизнь подороже.
— Этот нож видели у полукровки, — рявкнул мистер Флейшер, его лицо покраснело, а губы затряслись. — Вот, глядите! Вот этот нож!
Шеймус на меня даже не взглянул. Он спрятал свои револьверы, и, как ни в чем ни бывало, подошел к мистеру Флейшеру.
— Дай-ка я погляжу, — сказал он, внимательно изучая клинок, покрытый запекшейся кровью. — Ну, нож как нож, таких, наверняка, в городе сотни… Или на нем написано Джонни-Сраный-Блэйк?
Твердый взгляд Шеймуса заставил немца попятиться.
— Ничего на нем не написано! — взвизгнул Флейшер. — Но мы-то знаем, что этот нож принадлежит вашему дружку!
Шеймус отступил назад и положил руки на рукоятки револьверов.
— За клевету можно и ответить, — сказал он нахмурившись.
— Тогда пусть покажет нам свой нож! — закричал один из подручных немца, кивая на пустые ножны, предательски болтающиеся у меня на поясе.
В комнате воцарилась тишина. Шеймус оглянулся, осмотрел меня с ног до головы и взвел курки.
— Да вот его ножик, — раздался голос из угла комнаты. — Под столом валяется. Наверно из ножен выпал, когда мы вчера на руках боролись!
Сет Кипман встал со шкуры и протянул мне тяжелый нож с красивой перламутровой рукояткой.
— Хороший ножик, я на него сразу глаз положил!
Я сунул Боуи в ножны, но винтовку не опустил. Мистер Флейшер злобно зашипел.
— Вы меня за идиота принимаете? — сказал он. — У вас был мотив!
Шеймус медленно потянул револьвер из кобуры.
— У меня появится мотив, — сказал он. — Если ты и дальше будешь возводить напраслину на моего друга! Тогда никто не скажет, что я продырявил тебе бошку не по делу!
Мистер Флейшер отступил назад и заговорил со своими бандитами по-немецки. Молодчики дружно закивали, в их руках появилось оружие.
— Не будьте дураком, — фыркнул немец. — Нас все равно больше! Отдайте нам индейца, и мы позволим вам убраться на все четыре стороны! Будете нам мешать, сами окажетесь на виселице!
Траппер свистнул так громко, что я даже вздрогнул от неожиданности.
— Все в порядке, Сет! — послышалось из-за спин Флейшера и его молодчиков. — Мы держим их под прицелом!
Длинное ружье охотника тоже направилось в сторону двери.
— Мои парни перестреляют вас как куропаток, — сказал он ухмыляясь. — А потом снимут с вас скальпы и обдерут кожу! Из вас, мистер Флейшер, получится забавная сумка для патронов!
Лицо немца вновь стало белым как мел.
— А вы, Сет, зачем в это дерьмо лезете? — рявкнул он. — Один раз наступите, потом век не отмоетесь!
Траппер громко фыркнул и сплюнул на пол.
— Здесь во Фри-Сити все равны, — сказал он. — Мое ружье это доказало уже не раз.
Взгляд немца переместился с траппера на ружье, потом на револьверы Шеймуса, а потом на нож, в моих ножнах.
— Что ж… — выдавил он, после затянувшейся паузы. — Возможно, это мы ошиблись, и вы действительно не имеете никакого отношения к смерти Кайзера…
— Не возможно, а именно так и есть, — сказал Шеймус. — Но, если вы и дальше будете испытывать мое терпение, я окажусь виноватым в вашей смерти, и в смерти полудюжины добрых немцев!
Делегация поспешно ретировалась, сопровождаемая насмешками бородатых трапперов.
Шеймус закрыл дверь в номер и прислонился к ней спиной.
— Ну, ты молодчина, Джонни! — сказал он, расплываясь в улыбке. — Пока мы тут виски лакали, ты времени зря не терял!
Я достал нож и протянул его трапперу. Сет Кипман тоже улыбался. Он покачал головой и оттолкнул мою руку.
— Это подарок! — сказал он. — В твоих руках от него будет больше проку!
Нож был на самом деле отличный, куда лучше той железки, что я приобрел в форте Блад.
Траппер уселся за стол и по-хозяйски разлил виски по стаканам. Я покачал головой.
— С меня достаточно на сегодня, — сказал я и кивнул на кровать, на которой лежал мистер Конноли.
Грудная клетка ирландца ритмично вздымалась, однако, никаких других признаков жизни он больше не подавал.
— Вы хоть понимаете, что сделали? — спросил я, чувствуя, как волосы вновь зашевелились у меня на голове.
Лицо траппера было покрыто густой сетью морщин, однако его глаза, глядящие из-под кустистых бровей, казались глазами мальчишки.
Разгладив четырехпалой рукой бороду, он ухмыльнулся, глядя в опустевший стакан.
— Мы сделали глупость, верно? — сказал он, бросая быстрый взгляд на мистера Конноли. — Что ж, беру вину за это на себя. Мистер Шеймус был слишком пьян, чтобы мне помешать.
Шеймус возмущенно засопел.
— Не правда, — возразил он. — Мне тоже было любопытно, сработает на белом человеке индейская магия, или нет!