Мистер Смит заерзал в своем кресле и с ненавистью вперился в затылок Форреста. Морщинистое черное лицо колдуна стало до того похоже на мордочку обиженной обезьянки, что я не смог сдержать улыбки.
— Ну а мне-то вы зачем рассказываете о своих планах?
Генерал ухмыльнулся.
— Чтобы напустить на тебя побольше страха. Ты-то знаешь, на что способна федеральная армия! Я хочу, чтобы ты в деталях рассказал все президенту Паркеру, а он перестал выделываться, да подписал проклятую бумажку, избавив нас всех от лишнего геморроя!
— Баночки красивые, — я похлопал по крышкам жестянок. — Но может все же стоит добавить еще одеял, стеклянных бус и зеркальца? Президент Паркер может не купиться на слонов и павлинов!
Лицо генерала застыло, превратившись в уродливую маску.
— Зря насмехаешься, скаут, — он перевел взгляд с меня на запечатанные банки. — Этот чай было очень трудно достать. Такой знаток, как мистер Паркер, безусловно, сумеет оценить наш подарок.
Я с сомнением покачал головой.
— С трудом верится в ваши благие намерения, — нога Шеймуса толкнула меня под столом, но я не обратил на нее никакого внимания. — Я склонен подозревать, что вы задумали какое-то новое предательство!
Форрест опустился в кресло и заулыбался.
— Польщен, — вокруг его глаз собрались маленькие морщинки. — Вижу, что тебе не так уж и просто задурить голову!
Капитан Картер тоже засмеялся.
— С индейцами будет куда проще договориться, чем с полукровкой, — он кивнул на меня. — У метисов подозрительность и недоверие в крови, это всем известно!
Поморщившись, я покачал головой.
— Может и так, мистер Картер, — сказал я. — Просто мне не дает покоя то, что вести мирные переговоры послали именно Форреста, ведь всем известно как он ненавидит «цветных». Почему же генерал Шерман не назначил кого-нибудь другого, кто относится к моему народу с большей симпатией и пониманием?
— Да потому, что Шерман сам вас терпеть не может! — Форрест ухмыльнулся. — Для нас вы просто надоедливые паразиты, которые хитростью и обманом захватили наши земли! Вы просто саранча, которая уничтожает посевы, вскормленные нашей кровью и потом!
— Но теперь вы, похоже, готовы заключить мир с этой саранчой, — заметил я.
— Не будем лицемерить, — генерал подался вперед, наблюдая за моей реакцией. — Все это временные меры, пока мы не сообразим, что с вами дальше делать.
— Не трудно было догадаться, — кивнул я. — Нет ни одного договора, заключенного с индейцами, который бы ваше правительство не нарушило. Теперь, скажите мне, зачем президенту Паркеру заключать с вами новый договор, который заведомо ничего не стоит?
Сидящий рядом со мной Шеймус стал красным как помидор, и уже успел оттоптать мне обе ноги.
— Успокойся, Джонни, — зашипел он. — Сейчас не время и не место вставать грудью на защиту индейской конфедерации! Делай, что тебе говорят, а остальным пусть занимаются вожди и политики!
Вздохнув, я перевел взгляд с ухмыляющейся физиономии генерала на стоящие передо мной подарки, и кивнул.
— Хорошо, я доставлю ваше послание, — сказал я. — Но не ждите, что я встану на вашу сторону!
— Нам этого и не нужно, — генерал пододвинул ко мне карту. — Просто расскажи президенту Паркеру правду, а он уже сам примет решение, подписывать договор о мире, или нет.
Глубокой ночью я проснулся от укуса невидимой пчелы в предплечье. Боль лишь на мгновенье опалила руку, но тут же ушла, оставив после себя только легкое онеменье и противный зуд под кожей. Почесав место «укуса», я зевнул, и потянулся всем телом. Похоже, что на этот раз колдун хотел просто поболтать, а не продемонстрировать кто здесь главный.
Осторожно выбравшись из гамака, я сунул за пояс нож, и, не надевая сапог, скользнул в темноту.
Прокравшись мимо дремлющего часового, которого Форрест на ночь поставил возле нашей каюты, я тихонько выбрался на палубу, и, не мешкая, нырнул в чернильную тень, отбрасываемую орудийной башней.
Огни фонарей освещали вороненые стволы расчехленных пулеметов, и бледные лица скучающих часовых. Прижавшись спиной к холодной броне, я дождался, когда вооруженные матросы пройдут мимо, и на цыпочках двинулся за ними следом.
Скорчившись под спасательной шлюпкой, я осмотрелся по сторонам, и, удостоверившись, что за мной никто не следит, нырнул в никем не охраняемую дверь, ведущую во владения мистера Смита.
Старый колдун встретил меня неприветливо. Что-то буркнув себе под нос он кивнул на колченогий стул, стоящий в углу.
Кроме Кайзера в каюте оказалось еще два умертвия, которых я прежде никогда не видел. Огромные, с широкими плечами и покрытыми вздувшимися венами ручищами, они стояли по обе стороны от колдуна, мрачно разглядывая меня налитыми кровью глазами.
Кайзер застыл у входа в каюту с огромным ржавым мачете на сгибе руки. Его глаза поблескивали, отражая свет фонаря, а на впалых щеках были намалеваны вертикальные черные полосы.
— Похоже, ты ожидаешь еще гостей, кроме меня? — я усмехнулся, опускаясь на стул.
Колдун только отмахнулся.
— Проклятый Форрест, — зашипел он, брызгая слюной и скаля свои желтые зубы. — Он оказался куда хитрее, чем я думал!
Я вытянул ноги вперед и откинулся на стенку каюты, левой рукой прикрывая рукоять ножа.
— Мне так и не удалось заполучить его кровь! — старик сплюнул на пол. — Он даже собирает волосы со своей расчески, и ногти, что состригает! Проклятый ублюдок наверняка о чем-то догадывается!
Гневный взгляд колдуна вонзился в меня как раскаленные клещи.
— Ты подозреваешь меня? — я удивленно вскинул брови.
— Нет, — бокор насупился. — Для этого ты слишком его ненавидишь.
— Форрест очень умен, — я подался вперед. — Нельзя его недооценивать!
Старик сложил руки на груди и принялся медленно раскачиваться из стороны в сторону. Я поспешно отвел глаза в сторону, чувствуя, что это ритмичное движение начинает меня убаюкивать.
Колдун закашлялся, и на мгновение прищурился, будто бы пережидая приступ боли.
— Форрест с доктором до сих пор не сообразили, что я говорю по-английски, — он громко сглотнул и тихонько захихикал. — Они считают, что я слишком глуп, чтобы понимать их болтовню.
Я внезапно почувствовал, что тьма в каюте стала осязаемой. Я увидел, как из дальних углов заструились извивающиеся бесплотные щупальца, а пламя черной свечи, на алтаре из черепов, задрожало и заколыхалось, словно от взмаха невидимых крыльев.
— Они не таясь обсуждают при мне свои гнусные замыслы, от которых даже у меня мурашки бегут по коже! — колдун замер, и щупальца тут же отпрянули, прячась в своих невидимых норах.
Мои мышцы напряглись и задрожали. Боль пронзила суставы, а на лбу и над верхней губой выступила испарина. Восковая кукла лежала перед колдуном на столе, однако он, на этот раз, к ней даже не притронулся.
— Эти люди — настоящие чудовища! — бокор устало уронил руки на стол, и навалился на него грудью. — Ты себе даже представить не можешь, глупый tintin!
Борясь с нахлынувшей дурнотой, я покачал головой.
— Сразу было понятно, что Форрест тебе не по зубам! — сглотнув подступившую к горлу желчь, я попытался улыбнуться. — Не понимаю, правда, причем здесь доктор Менгер. Он показался мне вполне безобидным чудаком…
Колдун хрипло засмеялся, поглаживая восковую куклу кончиками морщинистых пальцев.
— Доктор как раз и есть главное чудовище, для которого и была организована вся эта экспедиция, — старик устало прикрыл глаза, и моя ладонь тут же сомкнулась вокруг рукоятки ножа.
— Сперва дослушай, а потом решай, стоит ли меня убивать, — бокор открыл глаза и с шипением выпустил воздух сквозь стиснутые зубы. В каюте тут же запахло чем-то едким и прокисшим.
Мои пальцы словно онемели, а перламутровая рукоятка стала холодной как лед.
— В жестянках, что тебе поручили передать индейскому вождю, таится смерть, — старик прищурился, наблюдая за мной, как огромная змея наблюдает за полупарализованной мышью. — Все эти разговоры о мире лишь для того, чтобы заставить тебя доставить смертельные дары в лагерь краснокожих.