Мне стало жаль его еще потому, что совсем недавно я сам побывал в его шкуре и прекрасно знал, что он чувствует. Какой ужас и отчаянье он испытывает, соглашаясь на очередное задание!
Мистер Конноли тяжело вздохнул, его, судя по всему, одолевали совсем другие мысли.
— А теперь, расскажи поподробнее, какую роль во всей этой истории сыграл полковник Фергюсон, — на щеках у верзилы-ирландца заходили желваки. — И почему он выбрал именно меня?
Шеймус вздохнул, и показал на седельную сумку, с вензелем «ДК», которую я снял с Маленькой Стрелы.
— В письме, которое вам вручил полковник, вы найдете все ответы, — толстяк сдвинул Стетсон на затылок и в сотый раз вытер лоб рукавом рубахи. — Если вы, конечно, его не потеряли.
Бросив быстрый взгляд на меня, мистер Конноли поднял сумку и принялся развязывать ремни.
Письмо лежало на самом дне, упакованное в несколько слоев вощеной бумаги и перевязанное бечевкой. Достав из-за пояса нож, мистер Конноли осторожно вскрыл пакет, и с нетерпением захрустел сургучными печатями.
— Это письмо от миссис Фергюсон! — выгоревшие на солнце брови ирландца удивленно поползли вверх. — Дорогой Даллан! Мне очень жаль, что все так получилось с Рори. Не прошло и дня с ее смерти, чтобы я не молила Господа нашего о спасении моей милой сестрицы…
Руки у мистера Конноли задрожали, и лист бумаги затрепетал в его ладони, словно белый голубь с переломанными крыльями.
— Мальчику нужна мать, у меня сердце разрывается, когда я вижу бедняжку Айдана… — некоторые строчки ирландец пропускал, беззвучно шевеля губами. — Мы забираем мальчика с собой в Англию, так будет лучше для всех. Прости, но я не могла сказать всего этого тебе лично, зная, что ты никогда не дашь своего согласия…
Листок выскользнул из разжавшихся пальцев, покатился по земле, и взмыл к небесам, подхваченный ветром.
— Ну и история, — вздохнул Кипман, провожая лист бумаги долгим взглядом. — Выходит, что мы просто так прогулялись по индейским территориям до самой Северной Платт? Выходит, что плакали обещанные нам денежки?
Сплюнув на землю, мистер Конноли повернулся к Шеймусу. Лицо у него было черное как ночь, а в глазах горели недобрые огоньки.
— Ты с самого начала знал об этом?
Толстяк энергично помотал головой.
— Бог с тобой, Даллан! Кто я такой, чтобы Фергюсон доверил мне свои планы, — ирландец хмыкнул. — Я, конечно, подозревал, что у него в этом деле свой интерес, но никак не мог понять какой…
Вновь воцарилась напряженная тишина.
Техасцы между тем закончили ставить палатки, и на огне весело забулькали котлы с похлебкой.
У Сета Кипмана громко забурчало в животе. Траппер привстал и потянул носом воздух.
— Каша с солониной, — вздохнул он. — После диеты из пеммикана даже такая дрянь покажется деликатесом.
— Это точно! — поддакнул Шеймус, с неподдельным интересом наблюдая за поваром, бросающим в котел внушительные куски сала.
Мистер Конноли внезапно хлопнул себя ладонями по коленям и решительно встал, словно приняв какое-то решение.
— А знаете, кое в чем миссис Фергюсон права! Я даже не представляю, как бы объяснил Айдану все это. Не думаю, что мальчишка пришел бы в восторг, узнав, что его старик превратился в живого мертвеца. — верзила вздохнул. — Мне больше нет места среди живых. Путь назад мне заказан…
— Я вот тоже никуда не спешу, — кивнул Кипман. — Если говорить по правде, то я всегда интересовался умертвиями больше, чем живыми…
Мои товарищи уставились на меня, старательно игнорируя Шеймуса, который ерзал на своей подстилке как на иголках.
— Выезжаем, как стемнеет, — кивнул я. — Шеймуса возьмем с собой. Думаю, что лучше держать его под рукой, чтобы он не наделал глупостей.
Толстяк ирландец засиял как маленькое солнышко, над которым рассеялись черные грозовые тучи. Рыжие усы задорно встопорщились, а в маленьких глазках заплясали огоньки.
— Вот это мой Джонни! — Шеймус с умилением всплеснул руками. — Я знал, что ты не дашь старика в обиду!
Я пожал плечами и положил руку на рукоять ножа.
— Когда доберемся до стоянки команчей, отдашь мне свое оружие. Мы свяжем тебе руки, а Кипман будет за тобой постоянно приглядывать.
— Это запросто! — траппер ухмыльнулся, приглаживая свои усищи. — А если понадобится, я могу и сапогом по жирной заднице наподдать!
Улыбка медленно сползла с рыжей физиономии ирландца, превращаясь в хищный оскал.
— Не трону я вашего президента, — Шеймус с тоской уставился на валяющиеся на земле револьверы. — Я и сам возвращаться не собирался. Уж лучше здесь, в компании друзей, чем на улицах Нью-Йорка, ожидая выстрела в спину!
Позвякивая шпорами, к нам подошел капитан Брэдли. В руке у него была тарелка с горячей кашей.
— Рад видеть, господа, что вы решили свои разногласия без стрельбы, — он хитро подмигнул Шеймусу, и многозначительно кивнул на походную кухню, возле которой уже выстроилась длинная очередь кавалеристов. — Приглашаю вас разделить нашу нехитрую трапезу. Несколько лишних стрелков нам завтра очень могут пригодиться.
Среди солдат, стоящих в очереди, я заметил нескольких индейцев кикапу, которые уже много лет враждовали с команчами, и славились по всем Великим равнинам как первоклассные разведчики и проводники.
— Вверх по реке мои парни засекли большую стоянку индейцев. Около пятидесяти вигвамов, одни лишь женщины и дети, — капитан ухмыльнулся. — Застать их врасплох не составит никакого труда, и вы нам в этом поможете!
Глава 12
Обветренное загорелое лицо капитана было чисто вымыто, однако на шее и на мясистых оттопыренных ушах все еще лежал слой желтой пыли. Офицер выглядел усталым, но довольным, будто фермер, возвращающийся домой после тяжелого трудового дня.
— Черта с два мы будем участвовать в этой бойне! — Шеймус вызывающе выпятил грудь, раздуваясь перед капитаном, словно маленький бойцовый петушок. — Пусть этим занимаются твои техасские головорезы! Мы, в отличие от этих молодчиков, военные, а не убийцы!
— Кто бы уже говорил! — капитан фыркнул. — С каких это пор Шеймус Рэдсток стал бояться запачкать руки? У Волчьего ручья, помнится, ты особо не церемонился!
Физиономия ирландца побагровела от злости.
— Ты же знаешь, что меня в тот день скрутила диарея! — Шеймус злобно оскалился. — Я в тот день чуть Богу душу не отдал, раскорячившись над выгребной ямой! Не был я с федералами у Волчьего ручья, и руки у меня чисты!
— Да ладно, — капитан пренебрежительно отмахнулся. — Ты своих рук уже ни за что не отмоешь, так что для тебя парочка лишних трупов!
Ирландца буквально затрясло от ярости.
— Это тебе, рук не отмыть! Думаешь, я не знаю, что ты прослужил несколько лет надзирателем в Андерсонвилле, и что после войны тебя даже хотели вздернуть вместе с комендантом Генри Уирцем!?
Офицер только презрительно хмыкнул в ответ.
— Каждый делает то, что у него хорошо получается, Шеймус. Ты меня знаешь, я всегда выполняю полученные приказы, чего бы мне это не стоило.
— На этот раз тебе придется обойтись собственными силами, Брэдли, — ирландец кивнул на рослых молодых техасцев, энергично орудующих ложками. — Для них, похоже, это всего лишь очередная забава.
Капитан поморщился, и покачал головой, глядя на своих солдат.
— Никто из них еще не нюхал пороха, Шеймус, — глаза офицера сузились. — Зачистка индейского лагеря послужит им хорошим уроком. Заставит их встряхнуться и спуститься с небес на землю.
Лицо капитана застыло и стало похоже на вырезанную из дерева шаманскую маску.
— Нам предстоит большая драка с краснокожими, и я хочу, чтобы мои парни попробовали вкус крови. Я хочу, чтобы они почувствовали, как трещат кости врага от удара сабли, и услышали, как визжат индейские скво под копытами их лошадей!
Шеймус понимающе закивал.
— Ну и дерьмо же ты, Брэдли! Хочешь своих сосунков на крови повязать? Чтобы потом они у тебя по струнке ходили? — ирландец кивнул на смеющихся солдат, столпившихся вокруг котла с кашей. — Ты только посмотри на них! Это же совсем мальчишки! Им-то зачем жизнь калечить?