Здоровяк ирландец кивнул.
— Твои деньги, Роберт, ты и ставишь условия.
— Вот и прекрасно, — полковник вновь заулыбался. — Вот этот пакет ты вскроешь, когда достигнешь Скалистых гор. Там будут дальнейшие инструкции.
Перед мистером Конноли на столе появился прямоугольный пакет, упакованный в вощеную бумагу и перевязанный бечевкой, запечатанной сургучом.
Мне вся эта секретность совсем не понравилось.
— Выходит, это вы меня наняли, — сказал я, бросая на стол вилку для десерта с погнутыми зубьями.
— Выходит, что так, — кивнул полковник. — Если бы вы об этом знали заранее, то ни за что бы ни согласились, мне-то это было прекрасно известно!
Я пожал плечами. Ход мыслей полковника мне был понятен. Похоже, что он все еще опасался меня, и не хотел связываться со мной напрямую.
— Война закончилась, — сказал я. — Или вы сами об этом позабыли?
Полковник не спеша наполнил рюмки коньяком и осторожно поставил бутылку в центре стола, будто воздвигая между нами преграду.
— Война только начинается, — сказал он, делая глоток из рюмки. — Вы, должно быть, ничего не слыхали о «Звездах и Стрелах»?
Я отрицательно покачал головой. Полковник очень напоминал мне индейского вождя. Жесткий, смелый и коварный. Он никогда не отводил взгляда в сторону, и глядел собеседнику прямо в глаза.
— Конфедерация индейцев обзавелась собственным флагом, который мы называем «Звезды и Стрелы», — сказал он. — Они даже выбрали верховного вождя, которого теперь зовут президент Куана Паркер, который к тому же, как и вы, уважаемый мистер Блэйк, на половину белый!
— Куана вождь конфедерации индейцев? — я был удивлен. — Я был знаком с его отцом, вождем команчей Пета Нокона.
— Его убили техасские рейнджеры семь лет назад на Пис-ривер, — кивнул полковник. — А его белую жену и дочь взяли в плен. Помните, как тогда вся Америка радовалась, что несчастную Синтию Энн спасли от кровожадных краснокожих!
— Чепуха! — я подался вперед, не отводя взгляда от полковника. — Пета Нокона был крепким орешком, техасцам он оказался не по зубам!
— Тем не менее, как вы понимаете, президент Паркер не испытывает особой любви к белым, — полковник усмехнулся. — К белым вообще мало кто питает нежные чувства!
— И вполне заслуженно, — буркнул Шеймус, заглядывая в свою пустую рюмку. — Как можно уважать людей, которые разбавляют водой такой прекрасный виски!
На слова ирландца никто не обратил внимания.
— До нас дошли слухи, — продолжил полковник. — Что президент Паркер нагнал на всех индейцев такого страха, что они теперь беспрекословно подчиняются любому его приказу! Его «куахади» разбили наголову дивизию генерала Лонгстрита у Ред-ривер. Так что авторитет краснокожего президента растет не по дням, а по часам!
Я внимательно слушал полковника Фергюсона, стараясь казаться бесстрастным и равнодушным, тогда как на самом деле меня всего буквально трясло от услышанного.
То, что рассказал полковник, казалось невероятным! У индейцев появился президент! Конфедерация разбила армию одного из лучших полководцев юга! Об этом не писали в газетах, об этом не говорили солдаты и заключенные!
— Полагаю, что вы неспроста делитесь с нами секретной информацией? — спросил я.
— Все тайное вскоре становится явным, — полковник пожал плечами. — Президент Джонсон уже направил своих дипломатов к вождю конфедерации.
— Вы хотите сказать, — я подался вперед. — Что Соединенные Штаты признают конфедерацию индейцев?
Полковник Фергюсон закатил глаза к потолку.
— Вы как маленький ребенок, мистер Блэйк! — он не спеша достал из кармана новую сигару и маленький изогнутый ножичек. — Это же надо, представить себе такую глупость!
Шеймус вылил в стакан остатки виски и хмыкнул.
— Они как всегда будут морочить головы индейцам, — сказал он. — До тех пор, пока не будут готовы переломить им хребет!
— А это, смею вас заверить, случится очень скоро, — заулыбался полковник. — На этот раз им даже резерваций не оставят! Это будет полное уничтожение!
Меня словно молотком по голове огрели!
— Что вы задумали, мистер Фергюсон? — спросил я, сохраняя каменное выражение лица. — Если вы думаете, что я помогу вам всадить нож в спину конфедерации индейцев, подумайте еще раз!
Полковник, похоже, был доволен моей реакцией.
— Политика меня не интересует, любезный, — он многозначительно потер друг о друга указательный и большой пальцы. — Меня интересует профит, который можно извлечь из всей этой презабавной ситуации!
— Забавной! — фыркнул Шеймус. — Вас наверно очень позабавит, если с нас всех снимут скальпы!
На слова толстяка вновь никто не отреагировал.
— У мистера Фергюсона очень странное чувство юмора, — воцарившуюся, было, тишину разорвал густой бас мистера Конноли. — Представляю, как его насмешил преподобный Джонс, спаливший мою палатку!
Лицо великана казалось спокойным, но это было спокойствие вулкана, готового взорваться огнем и магмой!
— Дорогой Даллан, — полковник положил свою ладонь ирландцу на плечо. — Ты же знаешь, что полоумный мерзавец родственник президента Джонсона, да еще и кандидат на пост губернатора штата. Я ничего не мог поделать!
Мистер Конноли раздраженно сбросил руку со своего плеча.
— Знаю, Роберт, — здоровяк фыркнул. — Ты рисковать не станешь, ты всегда предпочитал загребать жар чужими руками!
Полковник вновь заулыбался.
— Мы позаботимся об Айдане, как о собственном сыне, пока вы будете в отлучке, — сказал он.
— И даже если мы не вернемся? — мистер Конноли напряженно уставился на родственника.
— Тем более, если вы не вернетесь, — заверил его полковник. — Ты же знаешь, что Рори души не чает в твоем пацаненке!
Возле солдатских казарм нас поджидали оседланные кони и три мула груженых припасами.
— Подбери седло для своего красавца, — сказал мистер Конноли, кивнув мне в сторону конюшни. — Я за него заплачу.
Дважды приглашать меня не было нужно. Солдат в синей форме и с револьвером на бедре проводил меня в конюшню, и не отлучался ни на секунду, приглядывая, чтобы я ничего не спер.
Оседлав Маленькую Стрелу, я взлетел в седло и пустил скакуна по плацу, проверяя, как он будет меня слушаться.
Легконогий аппалуза закружился в игривом танце, послушный малейшему натяжению узды. Его пятнистые ноздри азартно раздувались, а полосатые копыта выбивали задорную дробь.
— Хорош, ничего не скажешь! — из тени барака высунулся кавалерийский офицер, с роскошными закрученными к верху усами. — Какой красавец!
Я натянул поводья и осадил скакуна перед военным.
— Неужели вы отдали за него пройдохе Седрику шесть сотен? — офицер с завистью уставился на Маленькую Стрелу.
— Мы сторговались за меньшую сумму, — сказал я, потрепав шелковистую гриву.
— Вы позволите? — военный протянул коню морковку. — Я сам положил на этого красавца глаз, вот только сторговаться с Седриком у меня не получалось!
Маленькая Стрела охотно принял морковку и благодарно боднул офицера. Сразу было понятно, что эти двое были уже давно знакомы.
— У торговца остался еще один аппалуза, — сказал я. — Не такой красавец, конечно, но все равно отличный скакун!
— За второго Седрик хочет четыре сотни, — вздохнул офицер. — А нам уже второй месяц задерживают жалование.
— Если вы скажете торговцу, что это я вас послал, он наверняка уступит коня за сотню, — сказал я. — Если будет упрямиться, напомните ему про полковника Фергюсона.
— Фергюсона? — офицер удивленно вскинул брови. — Спасибо, мистер…
— Мистер Блэйк, — я приподнял шляпу.
Глаза офицера округлились.
— Так это вас на днях освободили? Извините, не признал!