– Но послушайте! – Вега заговорила громче. – Вы не понимаете. Все было не так, как всегда. Это был не обычный Падающий, я видела, как… И мне позвонили только…
– Я не хочу слышать никаких оправданий, – оборвала ее Евгения. – И все равно теперь у тебя нет оружия, а новое я доверять тебе не намерена. Его очень трудно сделать, знаешь ли, у нас и так недостаток звездной пыли. Так что забудь о Полумесяце. – Она помолчала немного и добавила: – Думаю, ты понимаешь, что не следует болтать о наших секретах кому бы то ни было… Иначе с тобой может произойти еще один несчастный случай.
Голову Веги распирало от обрывков мыслей. Но когда она сумела собрать их воедино и открыла рот, чтобы высказать, Евгения велела ей замолчать.
– Я уже сказала: ничего не хочу слышать. Ах да, и еще одна новость. Ты уже слышала про своих опекунов? Ну вот. К счастью, нашлась сердобольная дама, которая согласилась тебя приютить. Твои вещи уже доставили к ней. После уроков она тебя заберет. На этом все, – Евгения поднялась и уже у двери сказала: – Вега, еще раз высунешься – пожалеешь, что родилась на свет. И я не шучу. Мы все очень в тебе разочарованы. И в случае чего готовы принять самые суровые меры.
Вега едва досидела до конца уроков. Руки сильно болели, пальцы с трудом держали ручку, но самая ужасная боль грызла изнутри.
До минувшей ночи у Веги была прекрасная жизнь. В школе она чувствовала себя на высоте, могла позволить себе какие угодно выходки, но самым лучшим было то, что она ощущала себя спасителем человечества. Прекрасным воином, который предотвращает конец света. Одной из немногих, кто знал, почему Стожарск – закрытый город, куда нет дороги чужакам. Этот секрет Веге открыла Евгения, когда приняла ее в Полумесяц.
Теперь Вега стала никем. Лишилась всего.
Глава вторая, в которой рассказывается, чем и почему занимаются звездные дети
На выходе из школы Вегу остановила высокая женщина. Ее прическа лишь немногим уступала губернаторской, на лице был профессиональный макияж. Видимо, женщина побывала в салоне красоты, что в сочетании с дорогой фирменной одеждой говорило о достатке.
– Ты Вега? – спросила она без приветствия. – Меня зовут Галина. Теперь я – твой опекун. Пойдем.
Вега молча пошла за женщиной.
Ее новый дом оказался ближе к школе, чем предыдущий. Квартира располагалась в большом панельном доме, где даже подъезд сверкал чистотой, как будто и в нем жили люди. Но, наученная горьким опытом, Вега не спешила расслабляться.
И не зря.
– Вот что я от тебя требую, – сказала Галина, когда они вошли в лифт. По пути она не произнесла ни слова, и Вега почти физически ощущала идущий от нее холод. – Чтобы я о тебе ничего не слышала, ясно? Никаких выходок. Никаких претензий или капризов. Никаких требований. Будешь есть и носить, что дают. Станешь выпендриваться – я не отдам тебя другим опекунам, а сделаю твою жизнь невыносимой. Понятно?
Прежде Вега бы огрызнулась, а то и засмеялась женщине в лицо, но сегодняшние потрясения и усиливающаяся боль в руках высосали из нее все силы, и она снова промолчала.
Галина впустила ее в квартиру и кивнула на ближайшую дверь. Вега отправилась в указанном направлении, надеясь поскорее остаться в одиночестве. Однако жизнь еще не закончила с неприятными сюрпризами.
За дверью оказалась довольно большая комната. Из всей мебели в ней были только письменный стол и старый рассохшийся шкаф. В дальнем углу свалили вещи Веги. До отказа набитые сумки как бы говорили: Виктория и Константин решили окончательно и бесповоротно вычеркнуть Вегу из своей жизни и потому избавились от всего, что о ней напоминало.
И все же самое худшее было в двух других углах. В одном на расстеленном прямо на полу исхудавшем матрасе лежала девочка, по виду младшеклассница. Она увлеченно листала школьную тетрадь. В другом на таком же матрасе под тонким одеялом сопел совсем маленький мальчик. Рядом с ним сидела девушка лет шестнадцати.
– Привет, – сказала она Веге. – Я Алена, это Тема, а это Саша. Твой матрас вон там, около шкафа.
– Привет, – мрачно буркнула Вега. – Вы что, все живете в одной комнате? Квартирка-то вроде немаленькая.
Алена посмотрела на нее своими серыми глазами и заправила за ухо прядь пепельно-русых волос.
– Да, в одной. И лучше не спорь, не то плохо будет нам всем, не только тебе. Хочешь жить сносно – поддерживай нас, а мы поддержим тебя, когда нужно.