Эллина запнулась:
- Зачем же вы тогда помогаете мне сбежать из замка?
Мод весело фыркнула и чуть ли не пропела:
- Погоня, погоня, погоня...
Но потом сделалась серьезней и добавила:
- Все решения принимает командир.
Тут женщина аккуратно огляделась и нырнула в узенький проход между домами.
- Заходи, - позвала она, бесшумно приоткрывая дверь, которой заканчивался тупичок. - Алистер, как освободится, придет сюда.
-
***
Резкий удар, и тяжелая резная дверь из мореного дерева содрогнулась, но не открылась. Стоявший рядом широкоплечий молодой парень из отряда внутренней охраны вздрогнул и непроизвольно отступил на шаг, прислушиваясь к доносящимся из комнаты неразборчивым голосам. Затем послышался торопливый топот и, спустя пару секунд, двойные створки распахнулись, выпуская в холл потрепанного и бледного лорда Найтеша. Охранник мельком увидел герцога, потирающего рассадненные костяшки пальцев, и сообразил, что именно врезалось в дверь мгновение назад.
- Приведи шпиона лордаТахо в малый зал для приемов, - сквозь зубы прорычал герцог Лиидский, все еще баюкая ушибленную руку.
Парень понятливо кивнул и бегом направился выполнять поручение - в таком настроении герцога видеть ему приходилось нечасто и хотелось только одного - оказаться где-нибудь подальше.
- Они мне еще ультиматум выставлять будут! - успел услышать охранник, уже сбегая по лестнице вниз.
- Но обмен же выгоден в первую очередь тебе, - успокаивающе произнес Грейдас, тоже подходя к выходу. - А от мальчишки и толку-то никакого - все, что знал, уже рассказал.
Лерей, остывая, вернулся к письменному столу и еще раз взглянул на взбесившее его письмо.
- Племянник он, как же! - пробурчал герцог. - Незаконно захваченный. Ты же понимаешь, что это значит, Грейд? У нас завелась крыса. Как они узнали, что парень у меня в подземелье?
- Все люди перепроверены по нескольку раз, - неуверенно возразил Грейдас. - Ты же знаешь, наиболее подозрительных я сам проверял. А уж твой начальник охраны до того въедлив, что у него руха* не пролетит без его ведома. Да и как бы они связались с димериийцами? Никто постов не покидал, посторонних у нас в замке нет.
(руха* - местное мелкое летучее насекомое, прим автора)
Герцог раздраженно направился было к выходу, но на полпути внезапно остановился:
- Посторонних-то нет... А, может, мы не там ищем? Что, если эта девчонка сумела связаться с покровителем ее дружка? А?
- Но мы же допросили ее под действием лимоля, - начал Грейдас, но Лерей, не слушая приятеля, продолжил, пребывая в яростном возбуждении:
- Я дурак, она обвела меня вокруг пальца! Она только сказала, что сама не шпионка, но ведь она могла просто помогать шпиону! А мы её выпустили!
Герцог стремительно преодолел оставшееся расстояние до дверей, вылетел в коридор и, широко шагая, понёсся к малому залу. Грейдас озадаченно поспешил за ним. Он все никак не мог понять логику своего приятеля и сюзерена.
***
Малый зал, оббитый плотной светло-зеленой тканью, тут и там увешанный вытканными шелковой нитью гобеленами, предназначался для полуофициальных приемов и поражал посетителей своей изысканной простотой. Обстановка тут не менялась с тех пор, как прежняя хозяйка замка, мать Лерея, вышла замуж и покинула фамильную обитель, оставив ее своему рожденному вне брака сыну. Король, едва умерла его первая жена, признал своего бастарда, даровал ему дополнительные земли и присвоил бывшему графству статус герцогства. Сын, соответственно, стал герцогом Лиидским. Едва его родители сочлись официальным браком, восьмилетнего мальчишку взяли в королевский дворец. Время, проведенное там, нельзя назвать самым счастливым для Лерея, хотя оба родителя его обожали. Король не выделял ни одного из сыновей, но старшие браться не пренебрегали ни одной возможностью напомнить Лерею о фактах его рождения. К тому же они были принцами, Лерей же - всего лишь герцогом и оба старших брата постоянно упражнялись в жестоких шутках над «своим вассалом».
Так продолжалось до тех пор, пока случайно оказавшийся в крыле своих детей король не стал очевидцем особенно жестокого издевательства над своим младшим сыном со стороны сводных братьев и осознал свое упущение. На следующий день Лерею высочайшим королевским указом был дарован титул принца, старший потерял статус первого наследника, король объявил, что очередность престолонаследования будет установлена особым приказом и исходить он будет из оценки личных качеств сыновей. Возмущенная родня со стороны матери старших принцев попыталась было воспротивиться такому королевскому произволу, но Его Величество, Лаерд Третий, решительно сослал наиболее голосистых в их поместья, без права возврата в столицу, и остальные тут же притихли, осознав, что родство с принцами оказалось не такой уж надежной защитой. А король пошёл дальше. Заставил сыновей принести клятву безоговорочной верности королевской семье, подразумевавшую ненанесение какого-либо вреда друг другу. Озабоченный беспорядками в своей собственном доме, король проницательно закрепил сию клятву в сознании огорчивших его отпрысков особым ментальным воздействием.