Ее пронзительно голубые глаза были практически приклеены суперклеем к пустой золотой тарелке перед ней. Ее уши блокировали обычную речь Дамблдора «с возвращением». Она не могла избавиться от ощущения, что на нее кто-то смотрит. Наконец, подняв глаза, она окинула взглядом стол Слизерина; все избегали зрительного контакта с девушкой, как будто она была Медузой Горгоной и могла превратить их в камень. Новые первокурсники, казалось, были странно очарованы слизеринкой с пятого курса, однако даже они отвели глаза, когда увидели ее ледяные голубые глаза и бесстрастное лицо.
Это чувство все еще не исчезло, поэтому Касс позволила своим глазам обежать остальную часть Большого зала, где она, наконец, заметила преступника: кто-то, кто не отводил взгляд, как бы холодно она сейчас ни выглядела.
Странное чувство поселилось в ее животе, когда ее глаза остановились на Ремусе. Мальчик из Гриффиндора послал ей легкую дружелюбную улыбку, которая каким-то образом заставила ее собственные губы дернуться; по ее мнению, у Люпина всегда была самая заразительная улыбка. Действие было крайне незначительным, но Ремус мгновенно заметил это, и в его груди появилось игристое чувство. Он очень скучал по слизеринке. Она привыкла тусоваться с Мародерами, практически сама будучи неофициальным пятым Мародером. Однако что-то, казалось, изменилось в середине прошлого года, сразу после того, как Сириус наконец покинул дом и переехал к Джеймсу.
Черноволосый мальчик несколько раз говорил о побеге, но Кассиопея, конечно, не ожидала, что он сделает это в тот момент, когда ему исполнится пятнадцать. Никто не ожидал, что он сделает это, но Сириус, как оказалось, любил удивлять людей.
Хотя Кассиопея никогда бы никому в этом не призналась, она чертовски скучала по Мародерам. Она скучала по общению с ними, по розыгрышам над Северусом Снейпом, который всегда любил усложнять ей жизнь, она скучала по тому, как пробиралась с ними в гостиную Гриффиндора. Она скучала по всему, что касалось их, но с тех пор, как Сириус покинул дом, гриффиндорец изменился.
Теперь он был холоден, как камень, по отношению к другим своим братьям и сестрам. Игнорируя их всякий раз, когда они пытались заговорить с ним. Конечно, она понимала, почему он игнорировал Регулуса — у двух братьев никогда не было хороших отношений с самого начала, но она не могла понять, почему он стал так холоден к ней.
Внезапная волна печали накрыла Кэсс, заставив ее быстро отвести взгляд от пристального взгляда Ремуса, а ее пронзительные голубые глаза снова уставились в золотую тарелку, просто ожидая, когда на ней появится еда.
Ремус нахмурился, наблюдая, как черноволосая девушка отвела взгляд. Он увидел грусть, промелькнувшую в ее глазах, как раз перед тем, как она отвернулась. Парень практически мог чувствовать излучение тоски на всем пути от слизеринского стола.
— На что ты так пристально смотришь, Лунатик? — внезапно спросил Сириус, хихикая при виде ошеломленного выражения на лице своего лучшего друга.
Ремус не хотел отводить от нее взгляд, но знал, что должен. Итак, прочистив горло, мальчик со шрамами на лице наконец оторвал свой взор от Кассиопеи, заметив еду, которая волшебным образом появилась вокруг них. Он понял, что так и не ответил на вопрос Сириуса, когда все трое его лучших друзей озадаченно посмотрели на него.
— Ничего, — наконец пробормотал он. Однако он позволил своим глазам в последний раз упасть на черноволосую девушку.
***
Первая ночь в Хогвартсе прошла как обычно. Кассиопея поднялась прямо в свою спальню, задернула занавески вокруг кровати и забралась в постель, погрузившись в маггловскую книгу, которую Лив подарила ей на прошлое Рождество — «Алиса в стране чудес», — игнорируя двух своих соседок по комнате, которые вошли в спальню очень громко.
Роуз Дженкинс и Майра Ноулз были соседками Кэсс по комнате. Обе они были Чистокровными, — так же, как и черноволосая ведьма, — однако их взгляды были слишком чистокровными, ведь они отказывались говорить о чем-либо, связанном с магглами. Касс страстно ненавидела их обеих. Взмахом палочки Кассиопея приглушила их высокие голоса, ее голубые глаза вернулись к словам в книге. К тому времени, когда она наконец решила лечь спать, было четыре часа утра, и солнце медленно выглядывало из-за холмов.
Большинство людей не могли продержаться без хотя-бы двух часов сна, однако Кассиопея Блэк лучше всего справлялась с меньшим количеством сна, и как только ее будильник показывал половину седьмого, она практически вскакивала с кровати.
Черноволосая девушка бросилась в ванную, собралась в рекордно короткие сроки и успела выйти из спальни еще до того, как Роза и Майра проснулись.
Проходя по пустым коридорам, она крайне неаккуратно завязывала галстук, но была слишком сосредоточена на нем, чтобы смотреть, куда идет, в результате чего наткнулась на чью-то фигуру.
— Ах, мисс Блэк, — радостно приветствовал профессор Слизнорт, — я рад, что столкнулся с вами. Вот ваше новое расписание, — объявил декан Слизерина, передавая ей кусок пергамента из верхней части стопки, которую он держал, — увидимся на Зельях! — радостно воскликнул он, прежде чем отойти от девушки, радостно приветствуя всех усталых студентов, проходивших мимо него.
Вздохнув, Кассиопея взглянула на свое расписание.
— Чёрт, — пробормотала она, как только ее глаза заметили ее первый урок. Раздраженно фыркнув, слизеринка сунула пергамент под мантию и продолжила идти в Большой зал.
Неудивительно, что Оливия Тернер уже сидела на своем обыденном месте за столом Пуффендуя: блондинка определенно была ранней пташкой, особенно когда ранний подъем означал первый доступ к завтраку. Ее бледно-голубые глаза были прикованы к ее собственному расписанию, когда она засовывала хлопья в рот.
Касс объявила о своем присутствии, плюхнувшись на скамейку рядом со своей лучшей подругой, заработав немало взглядов от первокурсников, поскольку они явно не знали, что принцесса Слизерина, сидящая за столом барсука, была вполне нормальным явлением. Кассиопея заметила это и послала им всем суровый взгляд, заставив одну девушку чуть не заплакать, когда они все отвернулись.
— Еще нет и восьми утра, а ты уже пугаешь детей, — прокомментировала Лив, весело качая головой.
Касс пожала плечами.
— Если я не собираюсь этого делать, то кто же тогда?
Блондинка игриво закатила глаза, прежде чем подвинуть свое расписание к Касс.
— У меня с тобой Гербология и Арифметика.
— Звучит захватывающе, — сказала Кассиопея монотонным голосом, наливая немного свежесваренного кофе в пустую кружку, которую она заметила поблизости.
Лив нахмурилась, ее глаза изучали лицо ее лучшей подруги.
— Кто насрал тебе в хлопья?
Касс вздохнула и, сунув руку в карман мантии, вытащила расписание.
— Сначала у меня Зелья с гриффиндорцами.
— Итак…?
— Итак, Сириус будет там, — вздохнула черноволосая девушка, позволив пальцам танцевать на краю кружки.
— Что происходит между вами двумя? — спросила Оливия, поворачиваясь всем телом, чтобы посмотреть на Касс.
Черноволосая девушка пожала плечами. Она отказывалась смотреть в глаза пуффендуйке, чтобы она не видела боли в ее глазах. Лив всегда хорошо разбиралась в людях, и как бы удобно это ни было при знакомстве с кем-то новым, это раздражало Кассиопею, поскольку это означало, что ей не удастся скрыть свои эмоции.
— Я не знаю, Лив, — наконец вздохнула она, — Но я знаю, что не хочу его видеть.
========== 03. ==========
Комментарий к 03.
Приятного прочтения!
Кассиопея стояла в задней части класса зелий. Ее глаза были сосредоточены исключительно на профессоре Слизнорте, пока она с тревогой ждала, когда он назовет ее по имени. Мужчина всегда любил распределять их по местам, и это было похоже на его тайное хобби.
Хобби, которое все студенты абсолютно презирали.
— Блэк, — прочитал он со своего пергамента, указывая на место в конце класса, — И.