Выбрать главу

— Кого-нибудь ищете? — Он успел сделать несколько шагов прежде, чем ответил, что он и есть Стив Льюис, и сразу же дал ей несколько инструкций. Кейт никак не могла избавиться от мысли, что все случившееся выглядит весьма забавным. Будучи сначала совершенно неуловимым, этот человек вдруг неожиданно объявился сам в тот момент, когда Кейт, пытаясь найти его, уже успела попасть в глупейшую ситуацию.

Когда она вошла в студию, где толпилась большая группа женщин, представлявших собой аудиторию для живого эфира, то почувствовала, как в груди бешено колотится сердце. Программа «Дерзкий ответ» была очень популярной дневной телевизионной передачей, которая была обязана своим успехом в первую очередь ведущему Дейву Скотту, каждый раз приглашавшему к себе в собеседники какую-нибудь интересную личность.

Прижимая к себе сумку и блокнот, Кейт проскользнула мимо одной из огромных телевизионных камер, одиноко стоявших пока без операторов. Когда все дамы расселись по своим местам, Кейт увидела Роберта Бомона, ведущего передачи и помощника режиссера, который, надевая на голову наушники, оглядывался по сторонам, пытаясь отыскать глазами Кейт. Наконец он увидел ее и направился к ней. Остальные двое двинулись вслед за ним, и тут Кейт с удовлетворением отметила, что шедший позади Роберт Бомон, едва увидев ее, замер на месте.

Во время церемонии представления друг другу Кейт через плечо ведущего бросила на Роберта холодный взгляд, и в ее зеленых глазах загорелся непримиримый вызов. Его серые глаза под сердито сдвинутыми бровями были непроницаемы.

— Так-так, вы, оказывается, не совсем такая, какой я вас себе представлял, мисс Кейт Боумэн, — Дейв Скотт одарил ее своей всем известной лучезарной улыбкой. — Вы уже знакомы друг с другом? — Его очки сверкали, когда он переводил взгляд с Бомона на Кейт.

— Да, мимоходом, — ответила она, но ее холодный и презрительный взгляд, брошенный на высокую темную фигуру, стоявшую рядом со Скоттом, был вдруг неожиданно испорчен: ее щеки непроизвольно вспыхнули ярким румянцем.

Скотт смотрел на обоих с любопытством, потом сказал ей:

— Вам придется подождать, наверное, минут пятнадцать, прежде чем вы нам понадобитесь. Он довольно хихикнул, когда Кейт повернулась, чтобы отправиться в указанном направлении. — Эй, только постарайтесь не разнести там комнату, хорошо?..

Кейт вошла в комнату отдыха, отделенную от студии стеклянными стенами, и закрыла за собой дверь. Здесь царила абсолютная тишина, ибо снаружи не проникал не единый звук. Кейт опустилась в мягкое плюшевое кресло. Осматриваясь по сторонам, она поймала себя на том, что как будто бы смотрит немое кино. Она видела трех мужчин, которых она только что оставила в студии. Роберт Бомон что-то говорил, а Скотт смеялся, похлопывая его по плечу. Похоже, они старые приятели. Кейт постаралась унять нервную дрожь, колотившую ее. Роберт Бомон, видимо, относится к тому типу людей, которые везде и со всеми знакомы и могут оказывать влияние, очевидно, даже и здесь. Как не увязывалось его привлекательное лицо с теми его убийственными словами в «Прессе». Ведь именно с этих слов и начался весь сыр-бор. И ей бы никогда не пришлось сидеть здесь, дрожа от страха перед неотвратимо приближающимся моментом появления перед телевизионной камерой, если бы не его ужасное письмо, опубликованное редактором газеты.

«…людей буквально обирают владельцы этих так называемых галерей, — писал он. — Я, во всяком случае, хорошо знаю одну такую галерею, которую совсем недавно открыли люди, которые почти ничего или вообще ничего не смыслят в искусстве». И дальше, не называя имен, он продолжал в том же духе, обвиняя владельцев в полном отсутствии у них художественного вкуса и чувства прекрасного и заканчивал свое письмо следующими словами: «…Эти дельцы, готовые выставлять второсортные и третьесортные картины, должны именовать свои заведения вовсе не „галереями“, а скорее „художественными базарами“, что более подходит для тех примитивных настенных украшений, с которыми они имеют дело. Сомневаюсь, что в числе этих клиентов будут люди, которые приходят искать подлинное искусство».

— Подлинное искусство! — кипела от злости Кейт. — Что он себе воображает? Этот напыщенный и надутый индюк! Как он смеет говорить, что мы ничего не смыслим в искусстве?

— Успокойся, — советовала ей Луиза. — Вполне возможно, что он вовсе не нас имел в виду.

— Он имел в виду именно нас, Луиза! И, конечно, все из-за той дурацкой вывески. Все дело в ней. Но, что же нам теперь делать?

— Ничего. — Ее тетушка была непреклонна. — Просто не обращать внимания.