Он снова джантировал и снова потерпел неудачу.
"Верю во что?" - спросил он себя, плывя в Лимбо.
"Верю в веру." - ответил он себе. - "Нет необходимости верить во что-то. Необходимо лишь верить, что где-то есть что-то, достойное веры."
Он джантировал в последний раз, и мощь его готовности поверить трансформировала пара-Настоящее его случайной цели в реальность...
НАСТОЯЩЕЕ: Ригель в Орионе, иссиня-белый, пятьсот сорок световых лет от Земли, в десять тысяч раз ярче Солнца, котёл чудовищной энергии, окружённый тридцатью семью громадными планетами... Фойл завис в космосе, замерзая и задыхаясь, лицом к лицу с судьбой, в которую верил, но которая оставалась непостижима. Он завис в космосе на ослепительный миг, такой же беспомощный, такой же ошеломлённый и такой же неизбежный, как та первая рыба, выползшая из моря выпученными глазами посмотреть на доисторический берег у истоков жизни.
Он джантировал, обращая пара-Настоящее в...
НАСТОЯЩЕЕ: Вега в Лире, звезда класса А0 в двадцати шести световых годах от Земли, горящая огнём голубее чем у Ригеля, беспланетная, но окружённая роем сверкающих комет, прочерчивающих огненные хвосты на небесном своде...
И вновь он обратил настоящее в
НАСТОЯЩЕЕ: Канопус, жёлтый, как Солнце, гигантский, грозовой в безмолвных просторах космоса, свидетель появления некого создания; создания, у которого когда-то были жабры. Создание зависло, выпучив глаза на берег Вселенной; ближе к смерти, чем к жизни, ближе к Будущему, чем к Прошлому, в десяти лигах за краем света. Создание поражённо глядело на массу пыли и метеоров, что опоясывали Канопус широким плоским кольцом, словно кольца Сатурна, и простирались на расстояние орбиты Сатурна...
НАСТОЯЩЕЕ: Альдебаран в Тельце, одна из пары чудовищных красных звёзд, чьи шестнадцать планет неслись по эллиптическим орбитам вокруг взаимовращающихся родителей... Он мчался через пространство - время с растущей уверенностью...
НАСТОЯЩЕЕ: Антарес, красный гигант, спаренный подобно Альдебарану, двести пятьдесят световых лет от Земли, двести пятьдесят планетоидов размером с Меркурий, с климатом Эдема...
И наконец... НАСТОЯЩЕЕ:
Он был притянут в утробу, породившую его. Он вернулся на "Номад", ныне вплавленный в тело Саргассового астероида, в дом затерянного Ученого Люда, собиравшего мусор на космических маршрутах между Марсом и Юпитером... в дом Джозефа, кто вытатуировал тигриное лицо Фойла и женил его на Мойре.
Он вновь был на борту "Номада".
Мойра нашла его в инструментальном шкафу на борту "Номада", свернувшимся в зародышевый комочек, с пустым лицом, с горящими священным откровением глазами. Хотя астероид уже давно был восстановлен и сделан герметичным, Фойл всё так же бездумно повторял действия из того тяжкого существования, которое породило его несколько лет назад.
Но теперь он спал и размышлял, переваривая обретённое величие. Он вышел из мечтаний в транс и выплыл из шкафа, скользнув по Мойре слепыми очами, миновал поражённую девушку, которая отступила назад и пала на колени. Он бродил по пустынным проходам и наконец вернулся в утробу шкафа; там свернулся снова и был утерян.
Она коснулась его; он не шевельнулся. Она произнесла имя, выведенное на его лбу; он не дал ответа. Она повернулась и кинулась вовнутрь астероида, в святая святых, где правил Джозеф.
- Мой муж вернулся к нам! - выпалила Мойра.
- Твой муж?
- Человек-бог, который нас уничтожил.
Лицо Джозефа потемнело от гнева.
- Где он?! Покажи мне!
- Ты не тронешь его?
- Долги нужно платить. Покажи мне.
Джозеф прошёл за ней к шкафчику на борт "Номада" и посмотрел пристально на Фойла. Ярость на его лице сменилась изумлением. Он коснулся Фойла и обратился к нему; ответа не было.
- Ты не можешь его наказать, - сказала Мойра. - Он умирает.
- Нет, - тихо промолвил Джозеф. - Он не умирает. Он грезит. Я, жрец, знаю эти грёзы. Придёт время, и он очнётся, и откроет нам, своему народу, все свои помыслы.
- И тогда ты покараешь его?
- Он уже нашёл кару - в самом себе. - проговорил Джозеф.
Джозеф устроился рядом со шкафчиком, готовый ожидать пробуждения.
Девушка, Мойра, побежала по изогнутым коридорам и вернулась с серебряным тазиком тёплой воды и серебряным подносом с едой. Она нежно обмыла Фойла и опустила перед ним поднос как приношение. Потом устроилась рядом с Джозефом... рядом со всем миром... готовая ожидать пробуждения.