Так началось это совершенно необычное дело, которое вывело наш МУР на международный уровень, наравне с такими службами Европы, как британский Скотланд-Ярд или уголовная полиция Берлина.
В МУРе понимали, терять время нельзя. На совещании у начальника МУРа Олега Баранова сразу приняли решение проверить, куда направились эти так называемые туристы, Владов и Моланов, после их прибытия в Москву. Сыщики начали проверку и убедились, что такие пассажиры, Владов и Моланов, действительно прилетели из Австрии в Москву на самолёте и тут же отбыли в Киров, но уже поездом. Надо было немедленно установить связь с кировской полицией.
Муровцы задавались вопросом, почему они находились в Вене открыто, не скрывая имен. Скорее всего, рассуждали наши сыщики, полагали, что неуловимы. Но почему? Откуда такая уверенность?
Олег Баранов закрепил расследование за Галичем.
— Раз австрийская полиция нашла именно тебя, значит, ты и будешь работать по этому делу. Но учти, вопрос международный, он будет взят на контроль в тех самых инстанциях (Начальник МУРа указал пальцем наверх). Так что не подведи контору.
— Есть, не подвести контору! — коротко ответил Галич.
В отделе Галич провёл экстренное совещание и объявил, что в группу оперативного сопровождения при следователе войдут его заместитель Владимир Ольшанский и оперативные сотрудники Павел Селезнев и Алексей Андреев. Сыщикам предстояла не только ответственная, но и сложная работа с постоянными отчётами у руководства. Сложность заключалось в том, что действия сыщиков не должны были выходить за границы правового поля. Международное оформление бумаг дело не простое и не быстрое. А Галич понимал, что промедление в этом случае смерти подобно. Эти ребята могли исчезнуть. Недаром они уверенно прибыли в Вену по своим легальным паспортам. Случай редкий в практике МУРа.
Галичу надо было, чтобы следствие задержало их по 91-й статье УПК, пока австрийская сторона соберет материалы в соответствии с российскими требованиями.
Кировский уголовный розыск сразу и очень оперативно отозвался на обращение к ним москвичей. Отвлекаясь от нашего повествования, отметим, что региональные органы внутренних дел всегда показывают себя с лучшей стороны, когда к ним поступают запросы из МУРа.
Из Кирова на Петровку сообщили, что Владов и Моланов прежде служили в милиции. Владов был в отделе связи, Моланов в ГАИ. Потом оба угодили под суд. Владова приговорили на срок за крупное мошенничество: по поддельным паспорту и нотариальной доверенности он пытался украсть квартиру умершего пенсионера, Моланов отвечал в суде по 228-й статье УК (наркотики). По характеристике кировского уголовного розыска в этом дуэте роль лидера принадлежит Владову. Моланов, человек недалёкий, выполнял технические поручения своего друга.
Подружились они в «красной зоне», в Нижнем Тагиле. На почве землячества. Оба прежде служили в кировской милиции и имели общих знакомых среди личного состава.
Информация о бывших милиционерах поступила в МУР почти одновременно с документами городского филиала центрального бюро Интерпола в России. Они разрешили МУРу вести следственно-оперативные действия.
Через сутки в Москву прибыли австрийские полицейские с Алексеем, владеющим русским языком. С ними приехал отец похищенного адвоката, Адреас. Он написал заявление, и теперь все формальности остались позади. У Галича и его товарищей больше не оставалось бюрократических препятствий, тормозящих их действия.
Австрийские полицейские рассказали некоторые вещи, которые вызывали новые вопросы. Отцу адвоката после похищения стали поступать звонки от неизвестных людей с требованием выкупа пропавшего сына. При этом называлась странная сумма — €435 тысяч. Началось это сразу после публикации в газетах объявления Адреаса о том, что он готов заплатить €100 тысяч тому, кто поможет найти сына. Говорили эти люди по-русски. С ними сначала общалась русская секретарь Эриха Ребассо. Потом переговоры вёл Алексей.
Правда, вскоре телефонные переговоры прекратились, и Адреас получил первое электронное письмо, в котором неизвестные похитители сообщали, что за адвокатом невозвращённый долг и его освободят лишь после того, как деньги будут выплачены.
IP-адрес компьютера, с которого ушло послание, указывал на Москву. Новые данные заинтересовали Галича.
— А почему у Эриха Ребассо секретарем работала русская? — спросил он у Алексея.
Оказалось, что Ребассо неоднократно выступал адвокатом некоторых русских клиентов. Когда австрийский полицейский назвал кое-кого из них, сыщики переглянулись. Среди прозвучавших имен были отдельные типажи с сомнительной репутацией.