Старшой хотел что-то ответить, но его опередил комп:
— Капитан! Вызов по ближней связи!
И точно: на связном дисплее замигал транспарант. У капитана перехватило дыхание. Неужели? Он коснулся рукой экрана и в рубку ворвался голос его старого друга, Сергея Куприянова:
— "Охотник-12", вызывает "Охотник-21" выходите на связь!
— Серый! Ты откуда здесь? — закричал в ответ капитан. — Ты же через двое суток только…
— Привет, Вась! — тут же отозвался Сергей. — Рад, что ты выскочил! Не стал я на заправку заворачивать.
— А у тебя вода-то есть? А то у меня в бункере сухо!
— И у меня почти сухо. Только я прочёл запись телеметрии и озаботился брошенные тобой бустеры поискать. Летят голубчики, верещат: мамку потеряли. Ну, я их присвоил, извини. Два маленько выработал, пока тут барражировал, а парочкой могу поделиться. А то у тебя орбита, знаешь, не очень! Черканешь стратосферу и посыплешься вниз к джуповским богам.
— Серёга! Как я рад, что ты прилетел! А мы тут уже и, правда, думали, не дождёмся.
— А уж я-то как рад! Погоди, тут Иванченко у меня на связи, сейчас ретранслирую…
В динамике раздался взволнованный голос шефа:
— Василий Петрович! Как ты нас напугал! На полуслове… Докладывай, что там у тебя.
— Привет начальству! Обстановка такая: полностью заправиться у "Машрума" не удалось, стартовал с дефицитом рабочего тела. Эти, "радужные" привели в негодность дальнюю связь и попортили маршевый. Вышел на нестабильную орбиту. Остальное вы знаете.
— Ну и, слава Богу! Ты там смотри, не геройствуй больше: если "Охотника" не вытащить – эвакуируйся. Главное – люди, а железок ещё настрогаем!
— Нет, теперь всё в порядке, Анатолий Константинович!
— Ну, смотри! Да, и готовься аргументировано отписываться: эти наземные космонавты с ЕКА уже завалили меня запросами: "А нельзя ли было "Машрум" не бросать?" "А нельзя ли было дырку в поплавке как-нибудь заткнуть?"
— Их можно понять: новенькая станция джуповским чертям под хвост!
— Не волнуйся, мы поддержим! Всё, не буду вам мешать, работайте!
— До связи!
Снова возник голос Куприянова:
— Вася, ты у меня уже на локаторе. Готовься принять бустеры, подлётное полтора часа.
— Принято, полтора часа! Погоди, я распоряжусь.
Капитан включил селекторную связь:
— Инженерной группе! Воду ещё не перекачали?
— Ещё три минуты, Мастер, и начнём!
— Отставить перекачку!
— Совсем?
— Совсем! Отар, бустерная группа!
— Слушаю!
— Подготовиться к приёму бустеров!
— Ура! — заорал кто-то, а Отар ответил, тоже с трудом скрывая ликование:
— Есть, Мастер!
— Доктор, как дела?
— Особых патологий нет, Кэп. Сделал пару укрепляющих. Людям нужен только отдых.
— Принято, скоро отдохнём.
— Камбуз, Петро?
— Да, капитан!
— Отставить лёгкий перекусон. Праздничный ужин!
— Будет, капитан!
В небольшом, но уютном кабинете директора орбитальной базы "Европа" они были вдвоём: хозяин кабинета и капитан Кондратенко. В самом начале разговора Иванченко переключил входящие вызовы на комп-секретаря, запер дверь и достал из сейфа маленькую фляжку чёрного стекла.
Анатолий Константинович вовсе не походил на свои портреты в вирт-энциклопедиях: там он был худощавый, спортивный. Но перейдя на административную работу, прославленный космонавт несколько раздобрел, не потеряв, впрочем, остроты восприятия, организованности и какого-то особого "космического" шарма, свойственного уходящему поколению исследователей Солнечной Системы. Уходящему, к счастью, пока только в начальство: в директора и президенты различных компаний.
Коньяк, напиток теоретически нелегальный тут, на "Европе", был очень неплох. А почему директор крупнейшей, не считая низких земных орбит, базы в Системе должен был пить плохой? Человек, которого прочили в директоры консорциума "Вода" мог себе позволить… Сегодня никто никуда не спешил, и разговор, обстоятельный и неспешный тёк себе и тёк.
— …Значит, договорились. Если ты на списание своего "Охотника-12" не согласен, то тебе его на ремонт и гнать. В зарплате, конечно, потеряешь, зато отпуск внеочередной… Но учти, последнее слово всё равно за комиссией на "Орбите-7". Скажут: "Не подлежит!" Согласен?