— Мы с вами должны сейчас убедить приехавшего вот товарища, товарища Соболева, в том, что сможем обеспечить учащихся всем необходимым, что училище можно открывать уже сегодня.
— Ну, в чем же дело? Нам нужны кадры, а условия — пусть смотрит: покажем все, что имеем.
— Так и сделаем. Все сделаем, что в таких случаях полагается. Но, скажу прямо: условия мы знаем. Неважные условия, временные. И, если не появилось нового, более веского аргумента для немедленного открытия, считайте, что открыто училище не будет.
Никто не ответил на мой выпад, тишина, однако, установилась тревожная. Но вот он, Балтин поднял руку, как бы прося слово на уроке чистописания. Шутник. Значит, все же успокоился. Ну-ка, что он хочет заявить предварительно?
— Юрий Иванович, давайте уточним одно обстоятельство. Так называемые переговоры у нас начинаются с различных ведомственных интересов. Так не законный ли тут вопрос: а судьи кто? За кем будет последнее слово? Не пригласить ли в качестве арбитра представителя горкома, а? Как думаете? Или туда прямо подъехать со своей дискуссией?
Я не мог не улыбнуться маленькой хитрости Балтина.
— Одни у нас с вами интересы, арбитр не понадобится.
— Ну, быть по сему, если решение окончательное… Итак, вы уже отметили, что открытие учебного заведения — вопрос государственный. Стало быть, проваливать решение этого вопроса я не могу, не имею права. Да оба, мы с вами, не имеем права, вы — тоже, как лицо заинтересованное. Вот и начнем. И поведем весь разговор с этих позиций.
Мне сделалось весело от его манеры брать быка за рога. Сразу же, с первого шага он завоевывал наивыгоднейшие позиции.
Как руководитель, осознающий ответственность всеми своими печенками, он, по всей видимости, всерьез готовился к предстоящему разговору. Но, по-моему, он еще сознавал свою слабость — бараки — и уводил меня подалее от этой опасной темы.
— Надеюсь, эти ваши слова не просто слова, не общие слова, которыми мы привыкли жонглировать на собрании? — добивал он меня главным своим аргументом.
— Нет, Сергей Петрович: не общие слова. Мы действительно не меньше вас заинтересованы в открытии новых училищ. Больше того, мы обязаны это делать. Но нам дано право в каждом отдельном случае отодвигать открытие, если для этого нет подходящих условий. От нашей торопливости не пострадало бы качество обучения. Я, как видите, торгуюсь, Сергей Петрович. Моя задача — побольше выторговать. В тех же, государственных интересах! Видите, как скоро я выдал вам главный секрет фирмы?
Балтин погрозил пальцем: дипломат, хитрец. С тобой ухо держи востро.
Кадровик, Мансур Давлетович, сел напротив меня.
— Как вы устроились? — спросил, слегка ко мне наклонившись.
— В гостинице. Спасибо.
— Ну, вот. Говорим! Я-то спросить и не догадался! — Балтин будто попросил извинения.
Пробормотал и я какие-то слова вежливости. Вопрос Мансура Давлетовича сущая форма, не больше, но как же делается хорошо человеку от иной формы! Нет, не чужаки передо мной.
— У нас с вами есть еще одна, общая точка зрения. Давайте ее определим.
— Давайте, — с готовностью поддержал кадровик.
Управляющий молчал. Или ожидал подвоха с моей стороны? Или его настораживала моя манера вести деловую беседу: голая откровенность? Словно отдаю себя на съедение: ешь, ешь, да не подавись, гляди.
— И нам, и вам одинаково нужно, чтобы условия обучения и воспитания специалистов, современных рабочих, были хорошими. Заметьте: и воспитания! Надо научить мальчиков и девочек гордости за свою принадлежность рабочему классу. Я не шибко высокопарен?
Стул под Балтиным заскрипел.
— Но я согласен с вами, тут ничего не попишешь. И наконец-то вижу, куда вы клоните, — добавил он после некоторого раздумья. — Давайте уж дальше, мы подождем.
Беседа входила в спокойное русло. В конце концов, заинтересованные стороны должны понимать друг друга. Мы же одно дело делаем.
— Вы настаиваете на открытии учебного корпуса. Без мастерских, без общежития, в старых бараках. В то время, как имеете возможность построить по всем правилам, с актовым, спортивным залами, с организацией хорошего питания. Почему вы этого не делаете в срочном порядке?
— Ваш представитель подошел с готовой меркой, — откликнулся Мансур Давлетович: — Ага, у вас бараки? Ну, и крест на всех ваших планах. Вот и вам тоже дались бараки. Как будто не о чем больше говорить!
— А время ли теперь для палаточного героизма и бараков? Я о городских условиях, о сегодняшнем дне.
— Но это же временно! Как вы-то, сами-то не поймете, что уговариваем вас не от веселой жизни!