— Настоящая боль ещё впереди, милая, — оскалился я. Капля крови скатилась по подбородку и с шумом, слышимым только мне, упала на пол. — Ты, главное, не теряй сознание, а то придётся напоить тебя своей кровью. Ты же не хочешь нечаянно стать вампиром? Не думаю.
Прижал Елену к стене, полностью проконтролировав, что удар о бетон был дня неё не летальным, конечно же, однако причиняющим боль. Она вскрикнула, притуплённая болью обмякла и, наверняка, упала бы, если бы не моя железная хватка. С каждым новым ударом, с всё более удушающей болью не чувствовал и капли облегчения. Лицезрел страдания, но не ощущал умиротворения. Казалось, не хватало чего-то ещё. Полномасштабнее…
— Как жалко, что физическая боль не имеет двойственную структуру. Задеть душу гораздо сложнее, не спорю. Но быстро надоедает делать одно и тоже.
Я отпустил святошу, которая мигом скатилась на пол, оставив на стене кровавый след. Без всех этих манипуляций просто не мог не перейти к другой части. Вся комната к этому времени была наполнена страданиями, в воздухе витал приторный запах крови, оставляющий после себя, как ни странно, горькое послевкусие.
— Ничто так не сближает с людьми, как разговор по душам, правда, милая? — поинтересовался, хватая Елену за волосы, и потащил к злополучному стулу. Гилберт уже была не в состоянии сопротивляться или кричать, поэтому тихо похрипывала. Её голос сел, как порванная струна, и неприятно скрежетал, словно проводили заточённым когтем по доске. Я усадил её за тот же стул, но не стал приковывать, и осторожно убрал прилипшие волосы с лица.
— Прошу, не надо, — выдавила из себя Елена, чуть подняв бессильный взгляд.
— Не надо было создавать слишком много проблем, — процедил я и схватил лицо в руки. На щеке приметил кровоточащую ссадину. — Правда думала, что сможешь выйти сухой из воды? В прошлый раз мне не удалось тебя проучить, но кто мог подумать, что звёзды смилуются и дадут возможность поквитаться? Только посмотри, на кого ты похожа. Пустышка, мешок с кровью, необходимый Нику для сотворения армии гибридов. Не думай, что мир крутится вокруг тебя. Нет. Это несчастья крутятся, и только они. Сколько раз Бонни с Кэролайн из-за тебя теряли своих близких? И сколько близких потеряла ты, помогая им? Чувствуешь разницу?
Прервался, но лишь для того, чтобы насладиться душевными терзаниями жертвы. Она не хотела признавать, но горькая правда прозвучала от меня, изувечив остатки самообладания. Молчала, подобно партизану, и это жутко раздражало. Поэтому, чтобы разбавить звенящую тишину в комнате, ногтем надавил на рану на щеке. Зашипела змеёй, но голоса не подала. Правда считает, что ещё способна на что-либо?
— Не надо, — промычала Гилберт, и солёные слезы, вырвавшись из плена глаз, стремительно прочертили дорожку до подбородка.
Я небрежно смахнул слезы.
— Не хочешь? — удивлённо поднял брови вверх. — Может тогда поговорим о другом твоём грешке? Выбирай рубрику! Хотя нет. Позволь мне. Сегодня же у нас вечер откровений, — задумчиво пробарабанил пальцами по коленке Елены, обдумывая, что же ещё можно сказать такого едкого, чтобы раз и навсегда растоптать лживую душонку. — Елена Гилберт, расскажите нам, какого это — любить двоих?
Мой вопрос окатил её ледяной водой. Знал, что тема была весьма болезненной, но ни этого ли добивался?
— Ты… — захрипела малышка, да так, что попыталась вложить всю ненависть к моей персоне, — ты моральный урод, социопат…
— А ещё чертовски привлекателен. Ты же это хотела добавить, дорогуша?
Но вместо слов Гилберт плюнула мне в лицо. И это было последней каплей. Знаете, это как оглушающий выстрел перед стартом, когда все чувства обостренны до упора, когда каждая секунда кажется вечностью. И этот выстрел снимает все рамки ответственности, призывая к незамедлительным ответным действиям.
— У жалкой сучки всё ещё хватает ума кусаться! — констатировал факт и молниеносным движением руки повалил стул. Елена упала на пол и разбила нос, отчего тут же по комнате развеялся свежий запах крови. Я навис над полуживой девушкой, присел на корточки и схватил за волосы, оттянув назад. — Недолгий сон пойдёт тебе на пользу, — процедил и ударил Гилберт головой о пол. Она не успела издать и звука, как тьма захватила её. Ударилась она довольно сильно, надеюсь, отделалась лишь лёгким сотрясением. Сосредоточено вслушивался в едва уловимое сердцебиение. Жива.
Выпрямился и осмотрел плод своего творения. Эту ночь она запомнит навечно. И может быть до неё дойдёт, что тягаться с первородной семьёй, всё равно, что рыть себе могилу.
— Неплохо ты за ней проследил, — послышался ровный голос Ника со спины. Брат подошёл ко мне и положил руку на плечо, — но пора возвращать игрушку на своё место.
Посмотрел на брата и заметил у него в руке чёрную спортивную сумку. Колья, догадался я, и будто камень с души свалился. Отрадно было слышать, что наконец-то наша семья в безопасности.
— Полагаю, пришло время избавиться от них? — перевёл предвкушающий взгляд на Ника, кивнувшего мне в знак согласия. — Ну так чего же мы ждём! Давно мечтал что-нибудь спалить! — победно улыбнулся, а в мыслях только одно.
«Здесь я закончил. Пора вернуться в Новый Орлеан. Пора снова увидеть Давину.»
========== Часть 13 ==========
Комментарий к Часть 13
Ребят, я включила публичную бету, так что если вас что-то смущает, то выделяйте мышкой и нажимайте CTRL+ENTER!
Приятного чтения!
До сих пор не верилось, что с Давиной меня разделяли каких-то тысячу километров. Вот я уже в самолете, пристегнул ремень и ожидаю, когда стюардесса предупредит о взлёте. Не мог замедлить сильно бьющееся сердце, которое не могло успокоиться, возбуждённое мыслью о Давине, моём персональном солнышке. Но вместе с тем осязал некое волнение — мы ещё ни разу не встречались, и какие последствия могут привести к этому я тоже не знал. Когда говорит сердце — а сейчас оно просто визжало — разум всегда уступает. Даже делать ничего не хочется, кроме как вновь обнять её настолько крепко, чтобы почувствовала всю тоску, преследующую меня с того самого момента, когда я танцевал с ней… В последний раз.
Включил музыку в плеере и надел наушники, чтобы отделиться от мира, от всей суматохи и проблем. Плавные звуки мелодии успокаивали, предлагая закрыть глаза и раствориться в воздушном темпе звуков, перекликающих друг друга. Они обволакивали, манили всё глубже, в тайную западню, а я повиновался им, ведь это не было чревато последствиями. В новом мире они ничего не значили — такой же набор звуков. И среди них видел наш с Давиной танец, последний танец, как последний аккорд мелодии любви, что утихнет вместе с моим последним вздохом, но сейчас не было повода для горя. Мы танцевали подобно лебедям, наслаждались секундами друг с другом. Эйфория окутала обоих, и в этот миг не видел ничего, кроме любимой, что дала мне шанс, переместив в прошлое, исправить все ошибки, понять, где оступился, чтобы в этот раз обойти. Снова отдал бы свою жизнь за то, чтобы вновь увидеть в её взгляде потребность во мне, как в кислороде. Она единственная, кто когда-либо так смотрел на меня.
— Пристегните, пожалуйста, ремни. Самолет идёт на посадку, — пробудил голос стюардессы. Раздражённо открыл глаза, удручённый мыслью, что меня всё-таки втянули в реальность. Убрал плеер и посмотрел в окно иллюминатора, в котором блистал Новый Орлеан. В одном из домов находилась Давина — эта мысль и согревала ледяное сердце.
Самолёт начинало трясти — приземление шло полным ходом. Уши немного заложило, но даже все эти неприятные моменты больше не выводили из себя. Сейчас не знал, как буду искать любимую: у меня нет даже её вещи, чтобы можно было воспользоваться заклинанием поиска. Хватился мыслью, что Давина была девочкой для Жатвы и, насколько мне не изменяла память, у ведьм она проходила раз в триста лет в одно и то же время: середина сентября. Не мог вспомнить, какого именно числа, однако — если учитывать, что сейчас середина сентября… Верю, что не опоздал — если это произошло, то Марсель уже спрятал её на чердаке, а значит будет сложнее узнать все детали заклинания.