– Горазд же ты разглагольствовать, – прокомментировал Гильгамеш мое выступление после небольшой паузы, – хотя до Жана тебе еще далеко. Когда мы отдыхали в Находке, он так языком чесал, что тот у него даже обгореть успел. Мне, вообще-то не жалко, смотри, коли и впрямь интересно, – он указал мне на табурет рядом, – но ты слишком наивен, думая, будто видел, как Боров пилотирует.
Я устроился на табурете, обхватив его ногами. Не то, чтобы сидишь, но, по крайней мере, никуда не улетаешь. Отсюда, конечно, вид был лучше. Здоровенные пальцы Гильгамеша легко касались виртуальных веньеров на панели, управляя работой бура, и при этом он что-то бормотал себе под нос: «Бурум-бурум». Наверное, примерно так похрапывает спящий вулкан.
– Ага, попался! – воскликнул вдруг техник, подавшись вперед и всматриваясь в бегущие по экранам цифры.
– Кто? – не понял я, но тут же прикусил язык, поскольку Гильгамеш повернулся и так недовольно на меня посмотрел, что мне захотелось немедленно провалиться сквозь землю, – то есть… я хотел сказать…
– Да спрашивай ты, не бойся! Я не кусаюсь.
Я закашлялся, давясь смехом, и техник, расслабившись, гулко рассмеялся вместе со мной. То ли он уже давно истосковался по нормальному собеседнику, то ли я чисто случайно сумел сказать нужные слова, но после этого лед между нами был растоплен окончательно.
– Что там видно?
– Углерод пошел.
– Углерод? А в каком виде? Здесь и вправду можно алмазы добывать? – осмелев, спросил я.
– Я так понимаю, и сами астрошизики не очень-то хорошо представляют себе, что именно творится в звездах на большой глубине. Посмотрим – узнаем, – проворчал Гильгамеш и снова взялся за веньеры. Силовые шкафы за моей спиной запели на новой высоте, и цифры на экране возобновили свой бег, отслеживая перемещение портала, – Ха! Если раньше нас называли «Потрошителями планет», то теперь мы, получается, «Потрошители звезд».
– А какие богатства, вообще, здесь добывать можно?
– Тут у нас есть водород, гелий, азот, кислород, кремний, железо и так далее, вплоть до трансурановых. Но главная наша цель – углерод, до которого мы только что докопались.
Мне пришлось изрядно напрячь глаза, чтобы разглядеть в центре обруча темно-красный волосок.
– Хм, странно, – пробормотал я.
– Что не так?
– Я ожидал, что он будет черным.
– Не забывай о температуре, – проворчал Гильгамеш, – разве угли в костре черные?
– Да, я уже сообразил. Но почему струя такая тонкая? Каков диаметр портала?
– Десять микрон, – техник усмехнулся, увидев выражение моего лица, – ты умножь его площадь на нашу орбитальную скорость, а потом еще учти, что плотность вещества там, под нами, – он ткнул пальцем в пол, – сотни кило на кубический сантиметр. У нас сейчас из этой дырочки несколько тонн в секунду вылетает.
– Аргх! – я уставился на экран, пытаясь уложить в голове, каким образом могут проскакивать тонны вещества через отверстие, в которое даже человеческий волос не пролезет.
– Не переживай, – успокоил меня Гильгамеш, – при загрузке лихтера мы открываем окошко пошире.
Он коснулся веньеров, и струя заметно прибавила в толщине и плотности, став похожей на раскаленный докрасна железный лом. Сейчас ее свечение уже не терялось на фоне ярко освещенной рамы портала. На другом мониторе, транслировавшем картинку с камеры, направленной назад, можно было видеть, как бесформенное черное облако густой угольной пыли будто пожирает искорки звезд.
– Вот. Специально для тебя. Сто пятьдесят тонн в секунду.
– То есть лихтер можно загрузить буквально за пару минут? – я лихорадочно пытался представить себе груженые углем железнодорожные вагоны, гурьбой пролетающие перед нами.
– Не-е-е, – протянул Гильгамеш, – не так все просто. Струю надо поймать, затормозить, потом охладить, а на все это нужно время и масса энергии. Так что загрузка производится порциями. Забросил – подождал, забросил – подождал. Думаю, не менее суток получится, – он крутанул веньер и вернул портал в исходное состояние, красное свечение померкло, – хватит баловаться, а то Боров с нас шкуру спустит.
– За что?
– Так ведь все это дерьмо уже через несколько витков осядет на нашей «Берте». На всех иллюминаторах и камерах. Будем чумазые как самые настоящие шахтеры. Боров потом нас же с тобой отправит наружу, тряпочками все оттирать. До блеска. Хочешь?
– Не-а.
– То-то же! – Гильгамеш отвернулся к пульту, продолжая ворчать, – хоть и выбрасываем все назад, против хода, но все равно, что-то да остается мотаться на орбите.