- Я подумал о пятидесяти миллионах напрасно погибших людей. И потом, мне ведь, по большому счету, ничего не грозило!
- Неправда! Ты мне рассказывал. Ты еще не знал. Ты допускал возможность, что, изменив историю, ты можешь исчезнуть! Перестать существовать, как личность…
- Да, правда. Но потом-то я уже знал!
- Но, даже не зная, ты готов был пойти на риск!
- Ну… Что такое одна человеческая жизнь, когда на весах лежат пятьдесят миллионов?
- Ты – герой! И я хочу быть достойна тебя! Я тоже не побоюсь все поставить на карту!
- Катюша, тогда я не знал тебя. А если бы знал… Как предположить, какой выбор я бы сделал?
- Ты бы отказался спасти людей, если бы на другой чаше весов была моя жизнь? Никогда больше даже не думай о таком! Если уж так сложится, я согласна! Всего одна жизнь… Против многих.
- Да.
И потом мы больше уже не говорили об этом. Поднявшись в свою квартиру, мы молча постояли под душем и пошли спать. Но уснули, конечно, не сразу. Мы ласкали друг друга, как когда-то в поселке, и пусть это была не медвежья шкура, к которой мы так привыкли, а широкая двуспальная кровать, но мы-то были те же самые! И по-прежнему не представляли жизни друг без друга.
А потом мы уснули. Кунья, как всегда, положила голову мне на плечо, и закинула на меня ногу. Внизу, за окном, засыпал огромный город этого мира. Мира, который стал нам родным и близким.
* * *
Утром, когда я проснулся, Кунья уже возилась на кухне. Редкий случай, когда я остался спать после ее пробуждения! Наверное, инстинкт охотника ослабевает. И тотчас Кунья заглянула в комнату:
- Вставай, Вадик, иначе мы опоздаем!
Через пять минут мы сидели за завтраком, а через полчаса – уже шагали по улице к штабу. Во дворе было многолюдно, но мы сразу заметили Стаса с Тамарой и Олега с Ниной – они стояли вместе, и мы тоже подошли к ним. Не прошло и пяти минут, как появился Дубровский. Подняв маленький мегафон, он объявил:
- Товарищи! Просьба всем подняться на крышу, эскалатор в углу двора. Там всем, пожалуйста – на посадку в транспортник.
Стоило первым людям встать на широкую лестницу эскалатора, как она быстро поползла вверх. Через пять минут мы все оказались на крыше и ступили на другой эскалатор, ведущий по трапу в огромный транспортный корабль, в котором расселись на кресла, стоявшие в несколько рядов вдоль стен. Скоро корабль заполнился, аппарель поднялась, и я почувствовал, что мы летим – звука не было, но движение ощущалось.
Через полчаса полета корабль пошел на посадку, и, наконец, по легкому толчку мы поняли, что путешествие завершилось. Аппарель откинулась, и все потянулись к выходу.
Спускаясь на землю, я осмотрелся. Большая толпа людей стояла посреди широкого двора, вокруг которого тянулись трехэтажные здания светлых тонов – розовые, зеленые, белые, голубые, лиловые. По указаниям распорядителя, вооруженного мегафоном, мы направились к зеленому зданию – общежитию для семейных пар. На входе автомат-идентификатор называл каждого по имени и выдавал карточку с номером комнаты. Мы с Куньей оказались в маленькой комнатке на первом этаже, где стояли две кровати, стол и два стула. В углу мы обнаружили дверцу, а за ней – душ, раковину и туалет. На кроватях были стопочками сложены чистые простыни, подушки, полотенца и одеяла, совсем как в гостинице в мое время.
Не успели мы с Куньей оглядеться, как ожил динамик где-то за обшивкой стены:
- Внимание! Всем прибывшим через два часа, в двенадцать ноль-ноль – на общее собрание в конференц-зал, белый корпус, второй этаж. О сборе вы будете оповещены дополнительно.
Мы скинули одежду и пошли в душ, утром дома для этого не нашлось времени, а потом быстренько сделали в комнате перестановку – сдвинули кровати вместе, мы слишком привыкли спать вдвоем, застелили их постельным бельем, и сели рядом, обнявшись.
- Ну вот, Катюша, это наш новый дом, правда, всего на месяц. Как тебе тут?
- Вадик, я думаю, что бывает и хуже! Нам тут будет хорошо. Тем более, что это всего на месяц, да и бывать тут мы будем не так уж много. Пошли, осмотримся?
* * *
Мы оделись и вышли во двор. Там было много людей – видимо, им пришла в голову та же мысль, что и нам. Заметив неподалеку первого помощника, я подошел к нему, представился, впрочем, без необходимости – он меня запомнил, и спросил, где находится медблок.
- А, не терпится осмотреть свои владения? – пошутил он. – Белый корпус, первый этаж.
Мы направились туда. Сразу возле входа я заметил стрелку с красным крестом, указывающую направо, и мы пошли по коридору. Пройдя в конце его через дверь, мы оказались в приемной, из которой вели три двери. Первая – в коридорчик с кабинетами, вторая – в предоперационную, а дальше – в небольшой операционный зал, и третья – в зал, где стояли три медкапсулы, конечно, не такие, как те, в которых мы проходили обучение, но вполне узнаваемые, я их изучал. Вокруг них суетились трое молодых людей, и с ними Тамара.