А теперь у посадочной платформы собрались те, кто ждал прибытия утреннего вагона, – некоторые, как Кэроул Пейдж с мужем, уезжали, другие, как Филиппа, пришли встречать.
Она поджидала Ханну и Эстер.
Марион Стар тоже была там. Она закуталась в шерстяное пальто и говорила Банни Ковальски, что в «их» фильме та могла бы надевать ее настоящие платья. Банни пришла сюда, чтобы встретить отца и сообщить, что ему надо привыкать не только к тому, что она будет жить в Голливуде, но и к тому, что теперь его дочь – актриса.
Фрида была занята проработкой контракта с Андреа, согласно которому Банни должна играть молодую Марион; под заснеженной сосной они обсуждали условия, а Лэрри Вольф, надувшись, стоял в сторонке.
Там были и Беверли с Саймоном – они прощались с гостями.
Филиппе казалось, что ее сестра великолепно выглядит, несмотря на то, что обе они всю ночь провели в беседе, в основном у кровати Рики. Беверли решила подежурить вместе с Филиппой. Они успели многое обсудить в ночные часы, поведав друг другу, как жили до встречи, и все же им осталось еще поговорить о многом. После сегодняшнего заседания правления, независимо от результата, Филиппа собиралась остаться в «Стар» на некоторое время.
Потом подошла Чарми.
– Как дела у Рики? – поинтересовалась она. На ней был теплый вязаный свитер и ярко-розовая шапочка. Нос и подбородок от холода сделались такими, что хорошо сочетались с цветом ее головного убора.
– У него будет все в порядке, – сказала Филиппа. – Слава Богу. Доктор Айзекс послала за частной сиделкой, чтобы кто-то постоянно заботился о нем.
Чарми искала Филиппу, потом, посмотрев на Беверли, улыбающуюся и приветствующую гостей так, будто минувшей ночью ничего не произошло, сказала:
– Ну, вот. По крайней мере, одной тайной стало меньше. В конце концов, Иван нашел твою сестру.
Но еще оставались вопросы о присвоении миллиона долларов и относительно намерения «Миранды интернейшнл» выкупить компанию «Старлайт».
Но самой большой тайной было, кто спас Филиппу и застрелил Дэнни Маккея.
– Наверное, вагончик подходит, – предположила Чарми, заметив, как оживились люди на платформе. Она увидела, что Банни, Фрида и Андреа горячо обмениваются рукопожатиями. Кэроул Пейдж так прильнула к мужу, будто у них кончается медовый месяц, а Лэрри Вольф выглядел так, словно ни разу за полгода не выспался. У Чарми отвисла челюсть.
– Филиппа! – воскликнула она. – Смотри, там Иван!
– Что? – Филиппа повернулась и увидела Ивана Хендрикса – в тяжелом пальто и меховой шапке.
Он заметил, что они смотрят на него, подошел и застенчиво поздоровался.
– Иван! – воскликнула Чарми. – Ты же должен быть в Рио!
– Ну, да, – ответил он, ковыряя снег носком ботинка, – я знаю…
– Что ты здесь делаешь?
– Все это очень сложно, мисс Робертс, – ответил он. – Видите человека, вон там?
Она посмотрела, куда он указал, и увидела мужчину в длинном черном пальто и с черным шарфом, но без головного убора, поэтому она обратила внимание на безупречно причесанные седые волосы, которые слегка шевелил утренний ветерок. Ему, видимо, было за семьдесят, красивый и элегантный, он напоминал актера Ричарда Конта.
Глаза ее расширились.
– Не может быть…
Когда мужчина повернулся и увидел ее, на мгновение его сковала нерешительность, но потом он подошел к ней, его губы дрогнули в улыбке.
– Папа? – прошептала Филиппа.
– Привет, Долли, – ответил Джонни.
– О Боже, это ты! – Она обняла его. – Папочка, папочка!
– Куколка моя, – говорил он, уткнувшись в ее волосы. Они стояли, крепко обнявшись.
Она подняла голову, в глазах были слезы.
– Ничего не пойму! Я думала, тебя больше нет!
– Я знаю, Долли, – мягко ответил Джонни. – Меня оправдали. Это был неправильный приговор.
– Но… почему ты не известил меня, что жив?
– Я не знал, как ты воспримешь это. А еще потому, что это осложнило бы твою жизнь. К тому времени, когда я вышел из тюрьмы, я смог найти тебя, ты была самостоятельной и твои дела шли в гору. – Он замолчал, чтобы утереть с ее щеки слезу, глаза его сияли любовью и нежностью. – Я знаю, ты сердилась на меня за то, что я оставил тебя в монастыре. Я разговаривал с его обитательницами, и мне рассказали, как несчастлива ты была там. Но я хотел совсем другого. Я, правда, хотел оставить тебя там на несколько дней, пока бы не подыскал нам другое место. А потом мне пришили обвинение в убийстве, и я не мог прийти и забрать тебя оттуда.
– Папа, – произнесла она, не зная, плакать ей или смеяться, – я давно простила тебя! – Она вытерла слезы, потом нахмурилась. – А откуда ты знаешь Ивана?