К тому же Джайя выглядела уверенной в себе, самодостаточной женщиной. Искусно сшитый костюм отлично сидел на ней, на шее был элегантно завязан шарфик.
Жакет соблазнительно облегал ее стройное тело, глаза были скрыты круглыми солнцезащитными очками. Она ждала Тео около открытой дверцы лимузина.
Он жестом попросил ее подойти ближе. Немного помешкав, она все же направилась к нему.
— Мистер Макрикоста…
Он посмотрел ей в глаза, но увидел лишь свое отражение в очках.
— Тео, — поправил он, готовый настаивать на этом до тех пор, пока она не произнесет его имя.
Он не мог забыть, как Джайя с легким акцентом называла его по имени той ночью, он слышал ее голос во сне и в дневных грезах, и теперь ему хотелось выяснить, хорошо ли он его запомнил.
— Скажи, пожалуйста, что происходит? — спросила она. Тео забрался в кабину вертолета. Джайя последовала за ним, продолжая говорить: — Сейчас я не могу никуда поехать. У меня есть обязательства. Работа и…
Она не закончила фразу, заставив его задуматься над тем, что еще ее беспокоит.
— Ты получила мое сообщение. Ты знаешь, что мне нужно где-то спрятаться. Затаиться. Ситуация чрезвычайная… — Тео указал на малышей, сидящих в детских креслах, закрепленных на заднем сиденье.
— У тебя есть дети?! — воскликнула Джайя.
Испуганно вздрогнув, Андроу проснулся и начал плакать. По мокрым щечкам Эви снова потекли слезы.
— Отличная работа, — укорил ее Тео.
Она смотрела на маленького Андроу, и ее смуглая кожа, казалось, слегка пожелтела.
— Сколько ему? — прошептала Джайя.
— Это не мои дети, — сказал он. — Помоги перенести их в машину. — Он передал ей плачущего Андроу, а сам взял Эви.
Джайя умело и уверенно держала на руках маленького мальчика. Тео убедился в том, что был прав, решив обратиться за помощью к ней. Правда, ее губы были сжаты, и он начал опасаться, что она больше никогда не улыбнется. Но Джайя не станет вымещать негативные эмоции на ребенке. Когда Тео впервые увидел ее, она держала за руку маленького светловолосого немецкого мальчика. Он понял, что у этой женщины сильно развит материнский инстинкт, и ему это понравилось. И сейчас Джайя старалась приласкать маленького Андроу. Малыш начал постепенно затихать. Эви же продолжала безутешно плакать.
Они очень быстро сели в лимузин, и он тут же тронулся.
— Ты мог бы предупредить, чтобы я подготовила детские сиденья. Ведь это небезопасно, Тео.
Черт побери! Его имя в ее устах прозвучало гораздо лучше, чем он помнил, и теперь Тео жаждал услышать его снова, но только чтобы губы Джайи в это время касались его уха.
— Ну? — спросила она. — Кто это?
— Ему можно доверять? — пробормотал Тео, показывая на водителя. — Я не пользовался рацией, опасаясь, что линия прослушивается. Я писал тебе сообщение одной рукой…
Неожиданно Джайя перебила его, обратившись к Эви:
— Тебе надо на горшочек?
Эви закивала. Во второй раз за день Тео запаниковал. Она же сидит у него на коленях!
— Оскар, — обратилась Джайя к водителю, но он, сообразив, в чем дело, уже сворачивал к терминалу.
— Подожди… — сказал Тео, когда Джайя усадила маленького Андроу на сиденье рядом с ним и взяла на руки Эви.
— В этом возрасте дети не умеют терпеть. Сколько ей, два года?
Как только лимузин остановился, она поспешно выбралась из машины вместе с малышкой.
Тео, сжав зубы, прикидывал, какова вероятность того, что их кто-то узнает. Затем его мысли переключились на Джайю. Ночь, которую они провели вместе, была ошибкой. Не в его правилах принимать неправильные решения. Ошибки — это роскошь, которую он не может себе позволить. Но было в Джайе что-то такое, что заставляло его забыть о контроле. Два года назад он начал фантазировать о ней, а потом не смог удержаться, хотя прекрасно понимал, что это не только неразумно, но и непрофессионально и, в конце концов, глупо. Господи, как же он хотел забыть ее!
Однако единственное, что ему удалось сделать, — не отвечать на ее звонки. Конечно, это жестоко, но так было лучше для них обоих. Ведь он предупреждал Джайю, что у их отношений нет будущего. Не будет же она обижаться на него за то, что он с самого начала был с ней откровенен?
Тео задумался над тем, насколько это рискованно — отпустить Джайю с ребенком в людное место. Эта часть аэропорта предназначалась для частных самолетов, на которых летали знаменитости и представители высшего общества. И это было излюбленное место папарацци, ищущих возможность нажиться на чьих-то фотографиях. Но родители Эви были предельно осторожны, и малышка не попадала под прицел камер. А на Джайе была форма отеля, в котором она работала, поэтому ее запросто могли принять за стюардессу или няню. Нет, опасность минимальна.