Возвращаясь к письменному столу, Йенна знает, что нужно делать.
«Хранить и помнить — это очень важно».
Она идет в прихожую, надевает тапки и поднимается на чердак. Там Йенна прячет Книгу Сакке в пыльную коробку. Закрывает крышкой и бежит домой к Уллис.
Глава 43
Накануне Рождества мама возвращается домой. На время. Не насовсем, хотя Йенна надеялась.
Утром сочельника у мамы нет сил завтракать за столом.
Бабушка накрывает на троих и спрашивает, подать ли маме кофе в постель.
Но Йенна не хочет, чтобы мама завтракала одна. Рождество же все-таки!
Так что вскоре Йенна, бабушка, дедушка и хлебные крошки перемещаются к маме в кровать.
У мамы мало сил, но она смеется, снова и снова говорит, как хорошо быть дома, как приятно сбежать на время из больницы, как вкусно бабушка готовит, как чудесно быть в кругу семьи. На глаза то и дело наворачиваются слезы: что-то с воздухом не то, говорит мама. Йенна приносит носовые платки.
Когда начинаются рождественские мультфильмы, мама перебирается в гостиную: не опираясь на ходунки, а сидя в инвалидном кресле. Дедушка везет маму, с трудом преодолевая пороги.
— Уж мультики я не пропущу! — говорит мама, с таким металлом во взгляде усаживаясь в инвалидное кресло, что Йенна почти пугается.
К началу мультика про быка Фердинанда мама спит.
Когда сверчок Бенджамин заводит песню, мама вздрагивает и начинает говорить о занавесках и разноцветных пластиковых банках. Никто из сидящих на диване ничего не понимает. Они переглядываются, надеясь, что кто-нибудь ответит маме.
Йенне кажется, что она молчит тише всех.
— Господи, что я болтаю, — говорит вдруг мама, очнувшись, и смеется. — Я, кажется, разговаривала во сне.
Но мама разговаривает не только во сне. Когда наступает пора вручать подарки и Йенна собирается обнять и поблагодарить маму за малиновый плед (который мама наверняка подарила по совету бабушки, знавшей, что хочет Йенна), мама начинает говорить о неровных рамках, кругах и краях.
— Что? — переспрашивает Йенна, поправляя мамин парик, съехавший набок. — Какие рамки?
Мама водит туманным взглядом, машет руками и снова пытается отшутиться, спрятаться за своим смехом.
— Да что ж я такое болтаю, что ж я болтаю! — бормочет она.
Йенна слегка обнимает маму и возвращается на место между бабушкой и дедушкой. Снова обмен беспокойными взглядами — и дедушка выходит из комнаты, прикрыв лицо рукой.
— Он куда? — шепчет Йенна.
Бабушка не отвечает.
— Ты устала, Лив? — спрашивает она маму, которая снова вот-вот задремлет.
— Немного, — мама вымученно улыбается.
— Уложить тебя? — спрашивает бабушка.
— Да, наверное, — отвечает мама. — Просто мультики не хотела пропускать.
И не пропустила.
— Нет, мультики мы посмотрели вместе, — соглашается бабушка.
Мама обнимает подарки, которые лежат у нее на коленях. Йенна видит испарину на шее, вдоль выреза платья, которое мама попросила бабушку купить к Рождеству. Правда, надела его мама с трудом: она располнела сильнее, чем бабушка предполагала, стоя в очереди в магазине «Каппаль». Поэтому бабушка предложила маме надеть что-нибудь поудобнее: боже мой, да все же свои, для кого тут наряжаться!
Но мама отказалась и упрямо натянула на себя тесное платье.
— Погоди, — сказала она, когда бабушка взялась за ручку кресла. — Мы забыли фотографию.
Бабушка гладит маму по голове и шепчет, что та, наверное, опять устала, — бабушка не понимает, о какой фотографии идет речь.
— Да не брежу я! — мама сердито сбрасывает на пол носки, подаренные бабушкой. Они беззвучно приземляются, но Йенна все равно зажимает уши. Мама сразу же извиняется, бабушка спешит поднять носки с пола.
— Фотография, снимок! — повторяет мама. У нее дрожат руки. — Я не брежу.
— Не понимаю, о чем ты говоришь, Лив, — бабушка косится на Йенну.
Йенна мерзнет, хотя и укрыла ноги пледом.
— На следующий год мы с Йенной будем делать собственные рождественские открытки, — теперь мамин голос звучит четче. — Я хочу, чтобы мы сделали собственные открытки, со своей фотографией. Можешь снять нас с Йенной у елки, мам? Такая красивая елка! Такая будет красивая открытка.
Бабушка с облегчением кивает — конечно, конечно, сейчас.
— Отлично получится, правда, Йенна? — говорит мама, сидя в инвалидном кресле перед елкой и Йенной. — Прекрасная будет открытка на следующее Рождество, правда ведь?
Глава 44
— С лифчиком будет лучше, — говорит Уллис.