— Если я скажу тебе, что вблизи стойбища родителей Айше были выбросы паров ртути, которые дают цвета и давят голову, то ты удовлетворишься и…останешься тем, кем был.
— Что изменится, если я отброшу науку? — удивленно спросил он, так как вера в единственность науки и ее непоколебимость насаждалась интеллектуалами.
— Многое. Во-первых, ты не удовлетворяешься. Какие-то сущности, пьющие жизнь мобилизуют твое Сознание и твой поиск.
— Хо! — выкрикнул он. — Но это и будет наука!
— Нет. В интеллекте наука имеет свою меру. Представь себе, что ты строишь город, но материал для строительства подают в виде больших, в твой рост, цилиндров, — сделал попытку я показать, что все в науке двухполярно, а следовательно, иного она не зрит.
— Какой же город ты выстроишь? — продолжал я. — Как бы ты не старался, но будешь сильно ограничен.
— Для науки все открыто и в ней нет ограничений, — упрямился Эдик.
— А для интеллекта есть. Можешь ли ты назвать хоть один трехполярный прибор? Электричество — двух полюсов: «плюс» и «минус». Магнит — двух полюсов. Электрохимия — «анодно-катодная». Электрические цепи — линейные, если даже ты их выложишь в круг. Математика — двухзначная, но во всяких вариациях. Логика — и тем более двухзначная.
— Допускаю, — стал горячиться Эдик. — Но разум человеческий неограничен!
— Не горячись. В споре никогда не родится нового Сознания. В споре оттачиваются варианты и пути защитить и сохранить старое, а точнее свое. Кто-то брякнул, что в споре рождается истина, а другие подхватили как попугаи.
Абдыбай рассмеялся. У нас уже много было бесед на эту тему. Он уже понял, что спорящий не истину ищет, а изыскивает пути навязать свое другому.
— Представь себе, что на Землю прилетели инопланетяне, — обратился я к Эдику. — Но мозги и Сущность у них трехполярные.
— Ну и что? — удивился Эдик. — Если бы ты сказал, что мозги у них бесконечные, тогда другое дело. А то всего трех!?
— У людей они тоже беспредельные, но на двойке, а у тех будут тоже беспредельные, но на тройке, то есть на тройственных энергетических связях. Как ты и люди будут общаться с ними?
Эдик засмеялся своему превосходству:
— Чудной ты! Братья по разуму общность всегда найдут!
— Получается, что как раз по разуму они не братья. Может быть у вас с Абдыбаем есть трехзначное мышление?
— Попробуем, — сказал Эдик. — У нас не получится — другие найдутся.
— Спешишь с выводом. Что вы с Абдыбаем, что все население Земли — это всего лишь один человек с двухполярными мозгами. Здесь количеством людей не возьмешь.
— Количество переходит в качество, — упрямствовал Эдик.
— В данном случае — нет, спокойно ответил я. — Да и сам этот закон для двухполярных мозгов. Инопланетяне его не признают. Они не признают ни один прибор, ни одно логическое построение, ни математику, ни наше понятие о Космосе и о Вселенной. У них будет иное мироздание. А у нас свое.
— Подожди, подожди, — выкрикнул Эдик. — О каких инопланетянах говоришь ты, мой брат? Более того, по какому праву ты говоришь их именем? Что, они глупее нас, что ли?
— Я говорю о контакте. Вон, — показал я на птицу, — найди общий язык хотя бы с этим «инопланетянином» или с этой елью.
— Не пойму, куда ты клонишь? — задумался он.
— Всякий из нас имеет дело только со своим собственным Сознанием. Какие бы черты ни приписывал он другому, это другое будет его собственное. Но… со временем Сознание рождает в себе и сливается с интеллектом. Сам же интеллект примитивный, я хочу сказать, двухполярный, но крутит и крутит свое в разных вариантах. Так человечество создало массу, огромную, глобальную, космическую, научную… примитива.
— Вот дает! — крякнул Абдыбай. — Но что дальше?
Я шутя провел жестом, словно погладил бородку как аксакал и сказал:
— Вопрос первый: как вынуть Сознание из этого пошлого чудовища? Вопрос второй: как способствовать тому, что окажется за пределами интеллекта? Вопрос третий: что делать с интеллектом?
— Ты что, интеллектом решил убрать интеллект? — пошутил Эдик.
— А теперь пора вспомнить о состояниях вашего Сознания, когда я таскал вас на плечах. А также на другой день. Вспомним о переживаниях Батыра. Был ли у вас там ум?
— Нет, — ответил Эдик. — Это неописуемо. Время словно исчезло, а мир разросся до…
— До того, что не было ни одной частички, которая не присутствовала тут же. И это в тоже самое время, когда пространство заполнилось беспредельностью, — закончил за него я.