Сарафир никогда не был в настоящем доме. Храм богини Смерти был вырезан прямо в скале. Там все было по-другому. Там было тихо, потолки были выше (иногда это были своды природных пещер), холодно и сухо до такой степени, что мертвые тела не разлагались веками. А еще там пахло камнем и озоном.
Дом был чем-то совершенно новым для Сарафира. Здесь, казалось, даже стены были живыми. Все было полно таинственных шорохов, запахами живого, теплом. Сарафир неожиданно почувствовал вместо комфорта, уюта и защищенности, степень ограниченности этого пространства. Его словно держали в двух сложенных ракушкой ладонях. Сразу возникало ощущение оторванности от реального, природного мира, нехватки воздуха, какой-то грязи.
Сарафир поднялся вслед за дядей по полутемной лестнице на второй этаж и вошел в небольшую светлую комнату. На кровати лежал бледный, изможденный усит. Седины в его волосах было гораздо больше, чем в волосах Омсора, а морщины на лице глубже.
- Ильгар! - позвал дядя Сарафира. - Посмотри!
Ильгар открыл глаза. Если бы Сарафир видел когда-нибудь зеркало, или хотя бы был больше знаком со своей внешностью, чем могли позволить редкие отражения в воде и отполированном металле лезвий, он бы сказал, что в молодости Ильгар наверняка был копией нынешнего Сарафира. Только серые глаза отца, хоть и уставшие от боли и печальные, смотрели добрее. Гораздо меньше было в них того полированного металла, чем в глазах сына.
Ильгар взглянул на Омсора, потом перевел взгляд на Сарафира. Несколько секунд он смотрел на него, потом понял. Глаза Ильгара расширились и он попытался встать.
- Лежи, - скомандовал Омсор.
- Подойди, - протянул руку Ильгар.
Сарафир подошел.
- Садись! - хлопнул по простыне рядом с собой Ильгар.
Его глаза заблестели, щеки тронул бледный румянец.
Сарафир сел и осмотрел комнату и постель. На тумбочке рядом с кроватью лежал массивный медальон Головы.
Омсор поправил подушки и Ильгар смог сесть. Он протянул руку и провел жесткой шершавой ладонью по лысой голове Сарафира, потрепал шею, ощупал плечи, руки и хлопнул по груди.
- Вырос! Совсем взрослый, - довольно сказал он. - Большой теперь, крепкий такой, красивый! А глаза точно мои. Правда, Омсор? Глаза мои?
- Я его по глазам и узнал. Вообще на тебя похож. Только серьезней. Суровей он как-то, - улыбнулся Омсор, стоя по-прежнему около двери.
- Оно и понятно! Он же убийца. Резником будет. А это дело посерьезней даже моего будет! Сын! Мой старший сын!
- Ты не увлекайся, - предостерег Омсор.
Ильгар поспешил успокоиться.
- И куда теперь? Здесь уже есть Резник. Как жаль, что я не могу тебе свою ферму оставить! Тогда бы я был спокоен. Где ты будешь?
- На запад отсюда есть поселение. Меня направили туда.
- Почему же ты пришел сюда?
- Хотел тебя увидеть.
Этот простой ответ произвел ошеломившее Сарафира действие. Ильгар сначала молча смотрел на него, потом на его глаза навернулись слезы и тут он вдруг схватился за левое плечо.
- О! Я же говорил, не усердствуй! - воскликнул Омсор.
Сарафир поспешил отойти. Дядя уложил Ильгара обратно. Тот тяжело дышал и держался за левый бок. Сарафира испугало это.
- Что с ним?
- Сердце. Долго болел, а потом стал хвататься за сердце. А сейчас вообще не встает, не может.
Ильгар отдышался. В комнату вошел паренек лет пятнадцати. Он уставился на Сарафира большими серыми глазами.
- Открой окно, - сказал ему Омсор.
Паренек побежал к окну.
- Сарафир! Сараф, не стоит тебе смотреть на меня в таком состоянии. Езжай в свое поселение. Живи там. Там ты нужен. Знаешь, это ведь тебя направили в то поселение, откуда мы приглашали Резника, когда ты был маленький. Поэтому езжай туда. Я бы так хотел, чтобы ты остался… Но я не хочу, чтобы ты видел, как меня понесут к болотам. Поэтому езжай. Присылай мне иногда весточку. Омсор, дай ему Василька. И собак. Выбери черных и белых, на удачу. А старшим в стаю дай Волчару. А на Василька сбрую серую, мою любимую.
Омсор улыбнулся и кивнул.
- И провожатого дам, - сказал он.
Ильгар устало закрыл глаза.
Омсор вышел. Сарафир бросил взгляд на смотревшего на него во все глаза паренька с густыми каштановыми волосами и тоже хотел выходить.
- Удачи тебе, отец, - сказал он в полголоса.
- За меня не беспокойся, - отозвался Ильгар и открыл глаза. - Теперь я вижу, что правильно сделал, что отнес тебя. Иди, сын. И тебе удачи. Тебе она нужна больше, чем мне. У тебя впереди вся жизнь.
Сарафир вышел. На лестнице стоял Омсор.