- Там еще один! - крикнул Илатони.
Сарафир резко оглянулся, доставая второй меч, но собаки уже справились. Второй зверь, огрызаясь, по-кошачьи вспрыгнул на наклонный ствол дерева, взмахнул потрепанными крыльями и исчез в низких ветках. Илатони поднялся на дрожащие ноги и подошел к лежащему на земле хищнику. Сарафир тоже вернулся к нему и выдернул меч. Зверь пару раз дернулся и затих.
Усит и ангел молча стояли и разглядывали то, что лежало перед ними. Собаки тоже подошли и с интересом обнюхали мокрую от крови шерсть. Зверь был очень похож на рысь, с той лишь разницей, что из холки у него росли большие рябые крылья, да на конце хвоста были перья. И морда была другая. Челюсти, в глубине вооруженные зубами, по краю были жесткими и острыми, верхняя челюсть загибалась над нижней, в точности как клюв сокола.
- Так на северную рысь похож… Даже кисточки на ушах такие же ,- удивленно заметил Илатони.
- Это грифон, я правильно понял? - спросил Сарафир у мироздания.
Ответил ему Илатони.
- Да. Маленький лесной грифон.
- На сколько я знаю, большие лесные грифоны где-то вдвое больше этого.
Василек подошел к Илатони и его дрожащая шея коснулась плеча ангела. Ангел отвел крыло и снизу обнял рукой шею коня.
- Мы ведь наверняка с ними столкнемся, - заметил Сарафир.
Он взглянул на собак. Одна из белых вылизывала рану на плече. Усит присел и, раздвинув красноватую от крови шерсть, осмотрел рану. Царапины выглядели точно так же, как на голове оленя, убитого им ранее. Сарафир оставил собаку зализывать рану.
Тонкие пальцы ангела дотронулись до плеча Сарафира. Вздрогнув от неожиданной боли, усит оглянулся. В огромных глазах ангела отражалась кровь.
- Поранил тебя, - испуганно сказал Илатони.
- Ну, а трясешься ты чего? - удивился Сарафир.
- Я не могу тебя исцелить… А вдруг ты истечешь кровью?
-Не смеши меня. Это просто царапина.
К присевшему над грифоном Сарафиру подбежал Волчара. Он обнюхал рану и принялся ее вылизывать.
- Сарафир, что он делает?! - ужаснулся Илатони.
Сарафир молча позволил собаке вылизать плечо, потом встал и пошел к коню.
- Знаешь выражение «заживает, как на собаке»? - спросил он у ужасающегося ангела.
- Это о тебе?
- Это о собаках. Точнее, об их слюне. Справиться с раной способа лучше нет.
- Чем быть собакой?
- Чем принять ее помощь.
Сарафир влез на коня.
- Сейчас, сейчас, подожди!
Илатони подбежал к грифону и начал выборочно выдергивать из его крыльев перья.
- Что ты делаешь?
- Сейчас!
Надергав перьев, Илатони сложил их себе за пазуху и взобрался на Василька.
Собаки удивленно обнюхали крылья и, взглянув по очереди на ангела, сделали вид, что им не интересно.
- Зачем? - удивился Сарафир.
- Потом.
Сарафир пожал плечами и направил коня по наиболее пологому месту склона.
Часть 9
По мере того, как путники опускались во впадину, деревья становились все выше, стволы их и ветки все чернее, под деревьями все темнее. Собаки старались держаться как можно ближе к коню, но признаков особой тревоги не проявляли. Вскоре путники набрели на ручеек. Пополнив запасы воды и напоив животных, не задерживаясь, двинулись дальше. На деревьях Сарафир не раз замечал крупных черных белок (он не мог понять, то ли ему показалось, то ли они действительно становились все крупнее и смотрели все более умными глазами), пару раз издалека видели огромных темных оленей. Если белки не боялись и нагло носились по веткам над головами, то олени исчезали практически мгновенно.
Чем больше животных Сарафир видел, тем очевиднее становилась их схожесть с самим лесом, большим и темным. Деревья были неправильные, изогнутые, или странной формы. Ветки росли неправильно, и все больше напоминали черные покрученные лапы. Широкие гирлянды сероватых лиан свисали с веток и стволов, клочья старой и целые полотна новой паутины висели тут и там. Покрытые мхом стволы выглядели, словно одетые в шкуры каких-то зеленых животных. Весь подлесок представлял собой редкую поросль молодняка и жидкий низкий кустарник. Кое-где по деревьям дрались вверх темно-зеленые вьющиеся растения с густой листвой и необычными, словно шерстяными стеблями. Эти растения плелись по нижним веткам деревьев, придавая уюта пространству под сводами из густой листвы высоко над головами. Самые старые из таких растений внизу выглядели как сухие стволы, всю темно-зеленую красоту расположив высоко в ветвях. Ничего съедобного не росло в пределах досягаемости путников, поэтому они оба смотрели вдаль настолько, насколько позволяли деревья.
Чем ниже они спускались, тем более сыро становилось вокруг. Изредка подавали голос птицы. Пару раз был слышен резкий громкий крик, явно принадлежавший грифону. Чем ниже спускались путники, тем выше становились деревья. Их огромнейшие стволы становились прямее и вытянутей, но толщиной превышали самые смелые фантазии Сарафира. Метров по десяти в диаметре, деревья стояли, как гордые великаны. Между их голыми переплетенными корнями гнездилась пугливая живность. Тут, под деревьями, был полумрак, а как только солнце стало клониться к закату, совсем стемнело. Собаки забеспокоились, а Василек стал спотыкаться.