Произошедшее показалось Сарафиру страшным сном, галлюцинацией, чем угодно, только не реальностью. Внутренности его превратились в лед. Но он уже выхватил кинжал и прыгал со спины хрипевшего и бившегося от испуга Василька. Волчара, увидев, что с хозяевами неладное, пару раз гавкнул и повернул к середине реки. Остальные собаки поплыли дальше к берегу. Сарафир неважно плавал, но нырял он очень хорошо. Под водой он сразу увидел змею, она не двинулась с места, не чувствуя опасности. Илатони бился, но змея была несопоставимо сильнее. Больше, чем в полметра толщиной, она быстро свивала кольца, подавляя любое сопротивление. Кровь. Сарафир заметил в воде кровь и запредельный ужас вмиг очистил его мозг, оставив только три вещи:
1) белого ангела вытащить на воздух;
2) убить змею;
3) расположение оружия на теле.
Избегая душащих смертельных колец, Сарафир рывком подобрался к голове змеи и ударил в глаз. Змея извернулась и заметалась от боли. Сарафир уже достал второй кинжал и всадил его в место соединения плоских змеиных челюстей. Змея распахнула пасть и Сарафир, соображая четко и холодно, быстрыми, лишенными всякой суеты, движениями вытащил из змеи ту часть ангела, которая уже была внутри. Выдернув из головы рептилии оба кинжала (до остальных сейчас было не дотянуться), Сарафир наотмашь ударил змею в область брюха, чтоб не дать ей обвернуться вокруг себя и, схватив ангела за пояс, оттолкнулся ногами от дна. Вынырнув, он первым делом прислушался. Илатони отчаянно закашлял. Василек был недалеко, но, испугавшись крови и змеи, пытался увеличить расстояние между собой и опасностью.
- Василек! - чуть не захлебнувшись, крикнул Сарафир.
Конь повернул обратно. Действительно, невероятно храбрый конь. Подплыл Волчара. Сарафир сгрузил на него уже пришедшего в себя Илатони. Ангел вцепился в густую шерсть, и провел взглядом Сарафира, поплывшего к коню. Волчара успешно удерживал Илатони, поэтому Сарафир решил, что конь доберется до них быстрее, чем если бы Сарафир тащил ангела к коню. Только вот конь без энтузиазма двигался к пловцам, а потом и вовсе стал и повернулся снова убегать. Однако, он не успел. Сарафир был слишком близко. Он схватил Василька за гриву и, навалившись на его спину грудной клеткой, оперся на спину рукой, и почти было вылез верхом. Илатони испуганно взвизгнул. Вода встала дыбом, волной окатив Сарафира. Следом за водой, недобитая змея выпрыгнула из воды и огромной кровоточащей пастью накрыла верхнюю часть усита и часть спины коня. Конь завизжал от страха. Змея в секунду накинула на него свои кольца, сбила с ног и утащила коня и всадника под воду. Волчара, спасая доверенную ему жизнь, поспешно поплыл к берегу.
- Нет! Нет, Волчара, поворачивай! Куда ты плывешь?! Туда, туда плыви! Сарафир! Сарафи-ир! Не-ет!
Илатони попытался было бросить пса, но Волчара с ворчанием схватил ангела за руку и потащил с собой.
В воде бился визжащий Василек, то и дело были видны то его голова, то ноги, то опутанная змеей спина. Сарафира не было видно вообще. Только вода окрасилась в красный. Увидев кровь, Илатони хлюпнул, глотнул воды и замолчал. Он просто смотрел на то место, где отчаянно бился Василек, обезумевший от кровавой воды, взбивавшейся вокруг в пену, и где были кольца, огромные кольца змеи. Он молча позволил Волчаре увлекать себя от страшного места к берегу.
Шок смыл все эмоции и чувства, и осталась только пустота, уже давящая на сознание и грозившая обернуться настоящим безумием. Тело Илатони стало слабым и легким. Он плыл за Волчарой, как лента ткани и совсем не хотел шевелиться. Собака под ним выбивалась из сил, но Илатони и не думал ей помочь. Наоборот, какой-то частью сознания он чувствовал недоброе удовлетворение. Пусть устанет. Пусть бросит его или потонет. Тогда Илатони сможет поплыть ко все еще бившемуся, окровавленному Васильку и вытащит Сарафира, как Сарафир вытащил Илатони. Почему-то это казалось ему совершенно выполнимым. Или тоже утонет. Такой вариант Илатони тоже вполне устраивал.
Рукой, в которой были зажаты оба кинжала, Сарафир схватил коня за гриву. Второй рукой он оперся ему на спину и хотел было вылезти верхом, как сзади послышался плеск. Почему-то сразу мелькнуло в голове: «Змея!». В этот момент Сарафир получил удар по голове. Мир вспыхнул и погас. В голове бухал молот, вокруг был странный, нераспознаваемый шум. А еще не было воздуха. Совсем не было. Сарафир отчаянно пытался вдохнуть, изогнулся, чтоб освободить перед лицом пространство, но вместо воздуха хлынула вода. Мягкое и сильное плотно обволакивало его голову, правую руку и плечи со всех сторон.
Последняя мысль перед потерей сознания замкнула в голове логическую цепь. Он понял, что его проглотила змея. Однако, не полностью. Все, что ниже грудной клетки, ощущало воду, тело змеи и что-то бьющееся, наверное, коня. В кулаке, прижатом к лицу, что-то было. Что? Кинжалы. Оба. Он еще держал их. Сарафир выпустил один, второй сжал крепче и всадил в то мягкое, что было у него перед носом. Всадил отчаянно, по самую рукоять. Хлынула кровь. Очень много крови.Змея уже не пыталась его проглотить, а, наоборот, широко раскрыла пасть. Сарафир изогнулся и, поранив лицо об собственный кинжал, вывернулся из пасти бьющейся рептилии.
Конь визжал, лягался и бил ногами изо всех сил, однако змея уже не пыталась обвернуть его. Она сворачивалась кольцами от боли. Распахнув пасть, откуда красными облаками вытекала кровь, она выгибала шею и пыталась то ли проглотить, то ли выплюнуть то, что ранило ее изнутри и причиняло такую боль. Ее судороги могли быть опаснее намеренных попыток убить. Нога Сарафира попала в одно из колец. Чешуя была твердая и острая, она резала не хуже зубов. Неприкрытые прочной тканью плечи и руки уже были с глубокими порезами. Нога застряла крепко, змея все сильнее сжимала кольца так, что конечность быстро онемела. Сарафир почувствовал, что тонет. Он попытался воспользоваться движениями змеи, чтобы глотнуть воздуха, но получил пару ударов от коня. Благо, вода смягчила удар.