- Ты недобрый.
- Это можно утверждать наверняка…
Сарафир заставил себя поесть (преимущественно ужин состоял из трав, собранных утром) и сразу лег на принесенные раньше ветки. Резко поднялась температура. Поднялась так, что Сарафир впервые почувствовал страх. Он понимал, что может не проснуться утром. Впервые он почувствовал, что очень хочет помолиться. «Не забирай… Не забирай, прошу… Только не сейчас. Потом забери, хоть сразу… Но только не сейчас. Дай мне время… пожалуйста…пожалуйста…» От боли на глаза наворачивались слезы. Лишь бы Илатони не проснулся.
Потом Сарафир провалился в забытье.
Часть 12
Вынырнув из темноты, он осторожно пошевелился. Боль. Сарафир осмотрелся. Илатони спал. Дождь давно закончился. Сарафир встал и подошел к окну. Было видно небо, но оно было темным из-за затянувших его облаков. «Если бы я был волшебником, я бы поселился именно здесь. Именно в таком необычном и древнем месте,» - подумал Сарафир, оглядывая город. Ни одного огонька. Ничего. Город был мокрым и абсолютно темным. Сарафир спустился вниз. Конь спал стоя, опустив голову. Он был обычной температуры. Сарафир прикоснулся к порезу. Он был сухой и уже начал затягиваться. Сарафир невольно прижался губами к гладкой шкуре коня.
- Молодец. Ты такой молодец…
Он нащупал вену под шкурой коня и надрезал ее. Горячая соленая кровь потекла густой струей. Сарафир промыл конской кровью свою зараженную рану, потом сделал несколько глотков. Это, конечно, его не спасет, но поможет выиграть время. Надрез был небольшой, вскоре кровь почти перестала течь. Сарафир приложил лист травы к порезу и шепнул коню:
- Спасибо…
Тихо поднявшись, он снова лег. Илатони спал. Интересно, что бы он сказал, если бы узнал, что сделал Сарафир.
Проснувшись утром, он почувствовал себя лучше, чем накануне. Если бы он был глупым, то обрадовался бы. Но он точно знал, что это только затишье перед бурей. И именно это затишье надо растянуть как можно дольше.
Разбудил Илатони, позавтракали. Сарафир накормил собак и объяснил Волчаре, что надо сделать. Он хотел, чтобы собаки обыскали город. Собаки вернулись через час, виновато виляя хвостами. В городе волшебника не было.
- Поехали. Сегодня надо много пройти. Будем двигаться вдоль впадины. Вдруг, на что-нибудь наткнемся.
- Василек сегодня себя хорошо чувствует, - заметил Илатони. - И ты пободрее, чем вчера.
Ехали быстро, Сарафир действительно себя хорошо чувствовал. К полудню температура совсем упала. Сердце по-прежнему колотилось, голова болела, в глазах темнело, стоило наклониться и подняться, или резко встать. Но и отсутствие жара было большим облегчением. Сарафир не обольщался. Он знал, что такое бывает, это означало только, что болезнь прогрессирует. Илатони целый день был какой-то молчаливый и все время ненавязчиво прикасался к Сарафиру. Как будто хотел убедиться, что тот еще здесь, рядом. Самому Сарафиру было несколько не по себе от такого настроения ангела.
- Что с тобой такое? - решил он выяснить мучавший его вопрос.
- А что со мной?
- Молчишь.
- А с тобой что?
- А что со мной?
- Молчишь.
- В чем дело?!
Илатони помолчал.
- Я слышал, что ты говорил сегодня ночью. «Не забирай». Это не пройдет дней через пять, да? Ты умираешь? И ничего мне не говоришь?
- Не говори глупостей.
- Тогда что это было за «не забирай»? Думаешь, я дурак? Я прекрасно знаю, какой богине ты служишь, и что значит «не забирай»! Только не говори, что ты каждый день такое просишь, для профилактики!
- Я за отца просил, - соврал Сарафир.
Илатони примолк.
- Мы уже шестой день идем. Кто знает, что там с ним…
- А…
Илатони притих, но заметно повеселел.
Путь внезапно перегородил овраг. Хотя больше это было похоже на узкую, заросшую травой, глубокую расщелину. Сарафир слез с коня и подошел к ее краю.
- Ого…
- Глубоко?
- Очень.
Сарафир повернулся к Васильку. Интересное зрелище - беленький (основательно запачканный и подертый, но все же белый, пусть и условно) ангел верхом на белом коне. Ни дать ни взять, посланец сил света.
- Придется прыгать.
- Может, объедем?
- Можно попробовать, - согласился Сарафир.
Он наклонился и заглянул в расщелину подальше. Слегка закружилась голова. Сарафир распрямился и взялся рукой за дерево, выросшее когда-то на самом краю расщелины, но сейчас полностью, вместе с листьями, высохшее. Едва его рука коснулась ствола, как с легким шорохом листья с дерева снялись необъятной стаей рыжих бабочек. Стая, завиваясь в спираль, улетела в кроны гигантских деревьев. Илатони и Сарафир, открыв рты, проводили их глазами. Дерево осталось стоять голое.