- Я уверена, Херберт справится, - сказала с улыбкой Гизела и, повернувшись к незнакомке, которая в изнеможении откинулась на спинку кресла, спросила:
- Скажите мне, куда послать мальчика?
Женщина с трудом приподнялась.
- Графиня Гогенемз, - представилась она. - Я остановилась в Истон Нестоне.
- Истон Нестон! - повторила Гизела. - О, это недалеко. Если маленький Херберт пойдет напрямик через поля, то будет там минут через двадцать тридцать, самое большее.
- Я сию минуту его отправлю, миледи, - пообещала миссис Ренолдз с чрезвычайным почтением. - А пока я займусь чаем.
Она заторопилась из комнаты, а Гизела принялась ворошить кочергой сырые поленья, чтобы они ярче горели. Она не разговаривала с графиней, зная по себе, как раздражают суета и разные вопросы, когда плохо себя чувствуешь. Очень скоро в комнату вернулась миссис Ренолдз. Она несла поднос с большим керамическим чайником и двумя толстыми кружками.
- Мой праздничный фарфоровый сервиз далеко убран, мисс, - как бы извиняясь, обратилась она к Гизеле. - И мне не хотелось бы терять время, доставая его из шкафа. Так что прошу извинить меня, что не могу предложить что-либо более изящное.
- Пользу приносит чай, а не что-нибудь иное, - ответила Гизела.
Она налила чай в кружку, добавила молока и сахара, не спросив у графини, как та предпочитает пить чай. Старик доктор очень часто говорил ей:
- Если у вас не оказалось при себе бренди, когда вы упали, то выпейте чашку горячего чая с сахаром, и он быстро восстановит ваши силы.
Доктор, если мог, не пропускал ни одного дня охоты, и сейчас Гизела вознамерилась последовать его совету.
- Пожалуйста, постарайтесь выпить как можно больше, - сказала она, передавая кружку в руки дамы.
Незнакомка стянула перчатки, и Гизела с удивлением заметила, что на ней было надето целых три пары, одна в другой. Она взяла чашку длинными тонкими пальцами с отполированными ноготками и поднесла ее ко рту. В первый раз после того, как они оказались в этой комнате, Гизела с любопытством взглянула на свою спутницу. Она была восхитительна. Никогда еще Гизеле не приходилось видеть такую красоту. И дело тут было не только в тонких чертах лица, не только в безукоризненной коже или в сиянии глаз. В ее красоте было нечто большее, не поддающееся описанию.
Графиня выпила всю чашку теплого сладкого чая.
- Мне гораздо лучше, - сказала она. - Силы возвращаются ко мне. Большое вам спасибо.
- Ничего нет лучше чашечки чая, - бодро заявила миссис Ренолдз. - А вы не хотели бы перекусить? Только что снесенное яичко или, может быть, кусочек домашней ветчины?
- Я бы с удовольствием отведала вашей ветчины, миссис Ренолдз, улыбнулась Гизела. - Мне отлично известно, что вам она всегда удается. У вас найдется для меня ломтик?
- Как вы можете сомневаться, мисс? - отозвалась миссис Ренолдз. - А что для вас, миледи?
- Мне ничего не нужно, спасибо, - приятным голосом проговорила дама. Хотя, если можно, то немного фруктов.
- Фруктов! - воскликнула миссис Ренолдз. - Дайте подумать. Кажется, с прошлого года осталось одно-два яблока. Если вам угодно, миледи, я мигом поднимусь на чердак.
- Спасибо, - поблагодарила графиня.
Миссис Ренолдз вышла из комнаты. Графиня подняла руки и сняла с головы маленький цилиндрик, который таинственным образом удержался на месте, несмотря на падение. Только тут Гизела обратила внимание на ее волосы. Туго сплетенные косы, аккуратно заколотые вместе, занимали полголовы и служили крепким основанием для шляпки. Они отсвечивали от языков пламени яркой медью, переливаясь, как живые.
- Вот так лучше, - сказала графиня. - У меня болит голова, но это пройдет. Мне еще повезло, что я так легко отделалась. Я всегда так сержусь на себя, когда мне случается упасть с лошади. И не столько из-за ушибов, сколько из-за невозможности продолжить погоню.
Она взглянула в лицо Гизеле и добавила:
- Я и вас заставила отказаться от охоты. Мне так жаль. Я поступила очень эгоистично, и единственное, что мне остается сказать - спасибо за то, что вы оказались доброй самаритянкой.
- Я рада, что смогла помочь вам, - сказала Гизела.
- Почему бы вам не уйти сейчас? - спросила графиня. - Вряд ли охотники уехали слишком далеко. Поспешите, и вы их догоните.
Гизела колебалась ровно секунду. Она тут же вспомнила, что дама не знает этих мест, и подумала, что будет верхом невежливости покинуть ее в такую минуту. Кроме того, юный Херберт может не отыскать дороги в Истон Нестон, и тогда ей самой придется поехать туда и сообщить, чтобы прислали карету.
- Нет. Я не оставлю вас, - сказала она. - Пока не буду убеждена, что за вами пришла карета.
- Вы очень добры, - поблагодарила графиня. - Скажите, я не могла видеть вас раньше?
- Нет, уверена, что нет, - ответила Гизела. - Потому что если бы я встретила вас где-нибудь, то никогда бы не забыла этого.
В ее голосе прозвучало столь явное восхищение, что графиня улыбнулась.
- Спасибо, - сказала она. - Но все же, ваше лицо мне знакомо. Уверена, что видела вас раньше, но не могу вспомнить где.
- Вы давно в Англии? - спросила Гизела.
- Нет. Я приехала неделю назад, - ответила графиня. - Мне всегда хотелось поохотиться здесь, в вашей прекрасной стране. А вот теперь и трех дней не прошло с начала охоты, как я совершила такую глупость - упала.
- Вы не виноваты, - поспешила заверить ее Гизела. - В этом месте любой бы упал. Просто вы не знаете здешнего ландшафта.
- Да! Вот почему завтра я ожидаю приезда одного человека, который взялся быть моим провожатым, - сообщила графиня. - Он сейчас в Ирландии покупает для меня лошадь. С завтрашнего дня я уже не совершу подобной ошибки.
- Я рада, - сказала Гизела. - А вы уверены, что этот человек хорошо знаком с местностью?
- Да, да! Капитан Бэй Миддлтон все здесь знает. Ему известен каждый дюйм. Вы слышали о нем?
- Ну, конечно! - воскликнула Гизела. - Капитан Миддлтон прекрасный наездник. Известнейший человек. Однажды я видела, как он выиграл скачки и вызвал восторг у всех. Его приветствовали даже букмекеры, которые потеряли деньги из-за его победы.
Графиня улыбнулась.
- Как это на него похоже! Он великий спортсмен. Будь он рядом со мной сегодня, мы бы оба успели к финалу охоты.
- Уверена, так и было бы, - согласилась Гизела. В гостиную торопливо вошла миссис Ренолдз с тарелкой ветчины и небольшой корзинкой яблок. Графиня выбрала одно, но откусила всего несколько раз. Что касается Гизелы, то она съела ветчину до последнего кусочка, а потом уселась на ковер перед огнем и тоже сняла шляпку. Девушка больше не жалела, что не смогла участвовать в охоте. В графине было столько очарования, которого она не встречала до сих пор ни у одной из женщин, что она сидела рядом с ней как завороженная. Даже просто смотреть на нее было радостно.
- О! А у вас, оказывается, тоже рыжие волосы! - воскликнула графиня, когда Гизела небрежно отбросила свою шляпку в сторону.
- Да, но не такие, как ваши, - улыбнулась Гизела. Отправляясь на охоту, она зачесала волосы назад и спрятала их под грубую сетку, которая не позволяла им растрепаться от быстрой езды. У Гизелы волосы тоже были цвета меди, но совершенно не похожи на блестящие, с танцующими огненными бликами косы графини, плотно охватывающие ее изящную головку.
- Где я вас раньше видела? - снова промолвила графиня. - Это уже начинает меня беспокоить.
- Я думаю, вам не удастся припомнить ни одного случая, когда мы могли бы с вами встретиться, - засмеявшись, проговорила Гизела. - Я живу здесь всю жизнь, никуда не езжу, никого не вижу, кроме как во время охоты.
- А разве на охоте вы ни с кем не общаетесь? - удивилась графиня. - С мужчинами, например. Гизела рассмеялась.
- Нет, конечно, - ответила она. - В Англии люди не разговаривают, пока их друг другу не представят. А меня здесь некому представить. Кроме того, я не настолько важная особа, чтобы привлечь внимание таких знатных джентльменов, какие входят в общество "Байсестер" или примыкают к герцогской охоте. Они принадлежат к самым известным домам в округе, и большинство из них напускают на себя чрезвычайно важный вид.