Кроме письменного стола, в кабинете был небольшой курительный столик с четырьмя креслами и домашний бар.
Человек, стоявший у окна, был среднего роста, на нем обычный костюм, какие висят в любом магазине. Возраст его определить трудно, ясно только, что ему не более шестидесяти. Бросалась в глаза его голова — с широким лицом и лысым черепом. Подбородок резко выдавался вперед, а глаза свидетельствовали о решительности, граничившей с беспощадностью. Но разве знал его кто-нибудь из тех людей, на которых он смотрел сейчас из окна! Лишь очень немногим имя Мак-Кормика что-то говорило, и вряд ли кто знал этого человека, который, наконец, оторвался от окна и спокойно направился к своему необычно выглядевшему столу.
Левая рука человека была парализована и безжизненно свисала вниз. Двигаясь неуклюже и угловато, он уселся в кресло, стоящее у письменного стола полукруглой формы. Этот стол был похож на пульт управления современной радиостудии. Здесь можно было увидеть и пневматическую почту. И лишь большая папка для. бумаг, казалось, была не к месту, на фоне всей этой техники.
Мак-Кормик нажал на одну из кнопок, и на стене, расположенной напротив письменного стола, зажглась большая красочная географическая карта, точнее говоря, экономическая карта с цифрами, свидетельствовавшими о размерах производства, и условными обозначениями угольных и рудных месторождений.
Некоторое время Мак-Кормик, задумавшись, смотрел на карту. Потом решительным движением перевел один из рычагов. У микрофона вспыхнула красная контрольная лампочка. Мак-Кормик заговорил, коротко и отрывисто, голосом, никак не вязавшимся с помпезным кабинетом. Его голос скорее напоминал крики портовых рабочих, трудившихся там, внизу, где начинался квартал небоскребов.
— Немедленно довести до сведения генерала Гонзалеса: гарантирую полную поддержку! Выделяю двадцать реактивных самолетов! Условие: если переворот удастся, Гонзалес передает нам по договору все имеющиеся урановые месторождения.
Едва прозвучало последнее слово, вспыхнула зеленая лампочка, и голос, донесшийся из динамика, лаконично сообщил:
— All right! Л-13 сообщает, что операция «Обьект-5» успешно выполнена!
Мак-Кормик откинулся на спинку кресла. На его лице играла жестокая улыбка. Вялым движением он включил телевизор, который спроецировал метровое изображение на стену, где только что светилась цветная географическая карта.
В этот момент открылась единственная дверь кабинета, и в ней появился элегантно одетый человек средних лет.
Человек молча смотрел на Мак-Кормика, пока тот не оторвался от телевизора и не повернул голову в его сторону.
— Простите. Речь идет об «Обьекте-5». Нужно ли предупреждать рабочих во втором районе?
Вопрос был задан нерешительным тоном.
Густые брови Мак-Кормика угрожающе сдвинулись.
— Я не раз говорил вам, Мортон, что вам давно следует распрощаться со всякими сантиментами! Предупредив рабочих, мы лишь навлечем на себя подозрения. — Он показал в сторону окна и добавил: — Там, на улице, от несчастных случаев на транспорте каждый день погибает больше людей, чем могут вместить ваши жалкие рабочие бараки! И пусть вас это больше не беспокоит!
Человек, которого назвали Мортоном, поклонился.
— Хорошо, мистер Мак-Кормик!
Дверь бесшумно закрылась.
Что-то неразборчиво буркнув, Мак-Кормик снова повернулся в сторону экрана. На слабо мерцавшем экране было видно большое поле, усеянное бесчисленным количеством буровых вышек. Над полем плыли тяжелые черные клубы дыма.
Мак-Кормик удовлетворенно посмотрел на экран, потом выключил телевизор и приказал в микрофон:
— Попрошу информацию об объекте «Европа-2»!
Тотчас же из динамика послышался ответ:
— Овен ждет ваших распоряжений! Хофстраат, предположительно, наш противник.
Мак-Кормик на мгновение задумался, потом сделал кое-какие пометки и приказал:
— Овену подготовить отлет и ждать дальнейших распоряжений! Дэзи бросить на нейтрализацию Хофстраата, не сообщая об этом Овену! Все!
Переговорное устройство автоматически выключилось. Мак-Кормик отодвинул от себя папку, на которой писал, и неуклюже поднялся. Опираясь рукой о стол, он медленно обошел его и, сделав несколько более быстрых шагов, подошел к креслам у курительного столика. Прежде чем сесть, он нажал на почти невидимую кнопку, вмонтированную в стену. Послышалось тихое жужжание. Часть стенной панели сдвинулась в сторону, открыв перед сидящим большое стекло с помещенными за ним цветными фотографиями.