– Надо же… И как это ты с ним столковалась?
– Я вообще способная… Кстати, чтоб покинуть планету, вам потребуются документы. Без муадиба – это невозможно. Зато реально угодить в местную тюрьму… По сравнению с пустыней – не самый худший вариант. Там очень любят иностранцев – бесплатно кормят раз в день. И по выходным дают порцию шмайса.
Я улыбнулся – а что ещё оставалось делать?
Повернул голову. Серовато-жёлтым пескам все так же не было предела. Ветер нёс их горячее дыхание. Лишь впереди у самого горизонта едва проступила коричневая цепь гор.
– А на Земле сейчас обед, – задумчиво вздохнул Васька, – макароны дают…
– Какие ещё «макароны»? – удивился Бинк.
– Не обращай внимания. Вспомнил дни юности… Эй, милая, а чем угощают в здешней тюрьме – надеюсь, чем-то полезным и калорийным?
– Разумеется. Похлёбкой из червей.
– Слушай, это становится однообразным, – обиделся Васька, – у бедуинов и то хотя бы саранча на десерт…
– Хватит обсуждать деликатесы, – сморщился Бинк, – и так понятно – рай для туристов. Но, думаю, с посещением тюрьмы можно повременить. Есть ведь и иные альтернативы…
– Есть, – небрежно кивнула Кэй-Ми.
Глава 4
У въезда в долину красовался громадный выгоревший плакат: «Добро пожаловать в Ар-Махх, жемчужину гор!»
– Крупный промышленный и административный центр находится в удивительно живописном месте… – продекламировал Васька страницу из карманного путеводителя. – Здорово! Надеюсь, культурная программа будет насыщенной?
– Да, вечер в вашем распоряжении, – милостиво ответила Кэй-Ми.
Я скривился.
Чёртова командирша!
Яхта «Тушканчик» [2]миновала Каменные Врата – два огромных утёса. Поворот – и перед нами узкая долина, с трёх сторон окруженная отвесными скалами.
Рах-Тан вывел судно на гладкую, слегка припорошенную песком площадку. Несколько похожих «кораблей» там уже размещались – хотя и куда более древние на вид.
– Приехали! – доложил шкипер.
– Не понял, – растерянно буркнул Васька, – а где город-то?
– Да вот же он! – Рах-Тан высунулся из рубки и с оптимизмом почесал волосатую грудь. – Красота!
Несколько сотен приземистых куполообразных домиков. Рядом с ними чахлые сады и мутноватый ручеёк, сбегающий с гор.
– Мы точно не ошиблись адресом? – выдавил Лубенчиков.
– Нет, – успокоила Кэй-Ми, – просто путеводитель… хм… он чуть-чуть устарел.
– Лет на пятьдесят, – кивнул Бинк.
Из днища яхты выдвинулись подпорки. Мы сошли на землю по лесенке. Навьюченный кой-какими пожитками Рах-Тан задраил дверь рубки и спустился тоже – довольно ловко, учитывая, что вместо ног у него были копыта. Достал из жилетного кармана яркую плоскую коробочку. Нажал. В ответ пискнуло. И яхта окуталась едва заметным серебристым мерцанием.
– Противоугонка! – догадался Дима.
– Родные места, родные люди, – добродушно объяснил шкипер.
– Угу, – процедил Васька, – я уже почти чувствую себя в Анапе!
Мы пересекли «причал» (или аэродром?) и истертыми ступенями поднялись на что-то вроде набережной. Она тянулась вдоль широкого мола, отделявшего город от остальной долины. Кажется, это защита от ветра и песка.
По крайней мере, раньше мол годился для этого. Сейчас в каменной «плотине» полно сквозных трещин. И в двух местах зияют огромные дыры.
А ещё мы заметили остатки какой-то машинерии – вероятно, генераторов защитного поля. Когда-то здесь была довольно благоустроенная жизнь…
– Ночевать будем в палатке? – поинтересовался Дима.
– Почему? – удивилась Кэй-Ми. – Я уже сняла пустующий дом. По местным меркам – довольно комфортный.
– Я представляю, – сердито шепнул Васька.
Минут пять двигались кривыми улочками. Вблизи строения не выглядели симпатичнее. Однотипные, сложенные из базальтовых блоков купола – каждый чуть выше человеческого роста. И «дом», у которого мы остановились, тоже не блистал архитектурными излишествами. Тронутая ржавчиной стальная дверь и единственное крохотное окошко.
– Напоминает мне об училище Космофлота, – ностальгически вздохнул Бинк.
– Серьёзно? – округлил глаза Дима.
– Ещё бы. Двадцать суток в карцере – такое не забывается.
Васька поёжился:
– А может, на яхте переночуем?
– Зачем вызывать лишние подозрения, – отмахнулась девушка.
– Согласен, – кивнул Бинк, – а пока… Не возражаешь, если мы прогуляемся?
Она смерила нас внимательным взглядом. Чуть усмехнулась:
– Конечно… Кстати, вон там, за площадью, единственное место, где продают и наливают спиртное. Но сильно не увлекайтесь… А то заставлю каждого слопать по упаковке «отрезвителя».
– Мы ценим твою доброту, – поблагодарил Бинк. И развернулся на 180 градусов. Направился через площадь прогулочным шагом.
Мы чуть замешкались и двинулись следом. Чувствуя спинами тяжёлый взгляд крошки Кэй-Ми.
– Сворачиваем в переулок и делаем ноги! – шепнул Васька метров через пятьдесят.
– Ни в коем случае! – решительно возразил Бинк.
– Тебе что, тут нравится? – искренне изумился Лубенчиков.
– А тебе разве нет? Континентальный климат и дружелюбная фауна – что ещё надо такому балбесу?
– Я обижусь! – честно предупредил Васька.
– Сначала раскинь мозгами…
– Уже. Ничего себе заданьице – обчистить Гробницу… этого…
– Иб-Хебу Светозарного. Местный бог… или культурный герой.
– Да хоть бы и бескультурный! Кто-то мечтает загрести жар чужими руками. И прикрывается благом Империи. Даже если у нас выгорит – кем мы окажемся? Лишними свидетелями!
– Или… павшими героями, – оптимистично предположил Дима.
Подошли к зданию, выдержанному в общем стиле – такой же приземистый купол, хотя и покрупнее. Вывеска «Неб сная вл га» колыхалась на ветру. Входить мы не стали. Почему-то совсем не хотелось пить. Опустились на скамеечку у дверей.
Бинк почесал загривок:
– Чужими руками… это да. Всегда используют тех, у кого нет выбора. Как у нас…
– Есть выбор! – горячо зашептал Васька. – Дёрнем отсюда! Угоним яхту. Или уйдём в горы…
– И долго ты там просидишь?
– Надо мыслить конструктивно! И позитивно. Как Андрюха Диулин! Когда на него наехали «салтовские», он позвонил «алексеевским». И пока они мочили друг друга, уехал за границу!
– В Америку? – наморщил лоб Дима.
– Да на фиг она ему сдалась! В Европу – в Кишинёв!
– И кому ты предлагаешь звонить? – сощурился я.
– Пока не знаю. Главное… – он запнулся. И придирчиво уставился на меня. – А что ты предлагаешь? Подчиняться этой стерве?
Я закрыл глаза. Только ничего путного в голову не лезло. Я подумал об Илге. Опять видел её, как живую. И слышал слова: «До свиданья, Лёха!» Столько было всего. А в памяти засела эта минутная видеоткрытка…
Дьявол, узнает ли она вообще, что с нами случилось? Да хоть бы и узнала, чем бы это помогло? Скорее, и её жизнь повисла бы на волоске…
– Что молчишь? – не отставал Васька.
– Думаю. Если бы Тэй-Гор…
– Он – политик, – сухо вмешался хоббит, – этим всё сказано.
– А вдруг он сам не в курсе? – почесал затылок Лубенчиков.
– Хочешь послать ему весточку? – усмехнулся Дима. – «Милый дедушка, забери меня отсюда…»
– Милый… – процедил я. Именно Тэй-Гор настаивал, чтобы мы отправились «на пикник» – туда, где нас удобно было повязать без посторонних глаз и ушей. А ещё – лишь он, кроме нас, знал анонимный адрес Бинка.
Ветер усилился. Пыльные смерчи закружились над истертыми камнями площади.
– Войдём? – предложил Капустин, кивая на вывеску.
Васька хмуро пожал плечами. Но двинулся вместе с остальными. Легче разговаривать, когда на зубах не скрипит песок.
2
Разумеется, на Хахире-97 не водятся земные животные. При переводе с галактического на русский пришлось использовать наиболее близкий по смыслу термин.