Теперь у меня появился ещё один повод быть здесь. Внутри «тёти» был плод без души. Пока ещё живое растущее тело, которое находилось на грани увядания.
Глава 2
Ближе к полудню ко мне и остальным истуканам подошёл тот самый старик, заправляющий здесь всем.
Он осмотрел нас, затем в его руке блеснул перстень. Ниточки маны полетели к ядрам остальной каменной братвы. Ко мне нет, но в папаше Джель не было и толики развития волшебства.
Ману артефакт черпал без его посредничества. Так что старикан, похоже, не понял моей обособленности от остальных.
– Идите и разгибайте созревшие пружины, – заявил мужчина.
А? Он что не будет показывать, что собственно делать?
Мне так и хотелось поднять бунт. Разве это начальник? Надо ставить конкретную задачу с примером выполнения… а все уже пошли, ну кроме пары тормознутых увальней из последней партии и меня.
Я побрёл в стадо.
Понять задачу оказалась просто, требовалось взять жёлтые пружины и выпрямить их, после чего бросить в бочки с водой.
Коричневые были пересохшими, они отправлялись в другую кучку. Кажется, их используют в качестве топлива, судя по тому, что их относили ко входу, где виднелась топка печки.
Зелёные пружины трогать не имело смысла, они стремительно возвращали себе форму завитушки.
И не поговорить с кем-то. Лицо было детальным, допускало эмоции, но рот был просто декорацией.
А тратить энергию на телепатию? Да с кем? Да и дорого.
Ладно, останусь пока. Даже после небольшой экскурсии я понял, что здесь есть несколько интересных дел.
Надо найти источник маны. Причём такой, чтобы его пропажа была незаметна, а он сам не мог дать мне сдачи.
Нет смысла обманывать себя. В состоянии независимой души и даже с каменным телом, я ущербен и ограничен.
Поглощать необработанную ману из природы, вроде бы, я не могу. Накапливать и преобразовывать с достаточной скоростью тоже не способен. Прогрессировать можно только от связи души и живого тела.
Даже для развития души тело первостепенно.
Вон местная нежить, чья могилка у холма, тоже это понимает.
Я всё отчётливее вижу её следы в попытке продлить существование плода внутри тётки лысой девчонки. Вот только всё это тщетно в ситуации основателя этого клана. Хотя что-то странное в этой нежити есть.
Впрочем, куда более странным я могу назвать сам этот «клан».
Служанка по имени Кали называла местного старика «графом». Но в доме сейчас всего пять человек: сам аристократ, две его жены, явно неродная дочь Джель и единственная прислуга, которая присматривает только за девчонкой.
Чуть позже полудня Джель и Кали зашли в одну из построек, после чего выехали оттуда на металлической повозке и покинули территорию.
Похоже, это очень бедный клан, а титул «граф» не так уж высок.
Мне с ними дел не иметь, но ни одного тела, которое хотелось бы забрать в своё пользование. Вкус на женщин у старика имеется, но его телу жить совсем недолго.
Его гарем из двух молодых дам, которые обращались к нему исключительно «супруг» или по титулу, обладал странным развитием.
Их магическая структура напоминала ту, что была у Джель, но при этом была по большей части разрушена. Я успел увидеть голову одной из них, когда она наклонялась. Там имелся шрам, расположение которого совпадало с предметом-кровопийцей, вырабатывающим энергию у лысой девчонки.
Так что я бы назвал всю тройку «коллегами» или соученицами какого-то психа.
– Как там девочка назвала их? Могла бы приклеить какие-то цифры и обозначения, – услышал я в какой-то момент голос с кухни. Кажется, это была Чари, тётка пигалицы-вандалки.
– Джель сказала, что их можно легко отличить. Но я не вижу этого «выражение разное» и какого-то там «Звездюлю с ухмылкой на лице». А, нет, вон тот на нас пялится, который пружинами до сих пор занят, пока остальные ушли заряжаться солнечным светом, – произнесла другая женщина, которую лысая волшебница называла «мама», но кровно с ней не была связана. К ней ранее обращались по имени Таля.
Я не видел причины не смотреть на них, всё равно работа была простенькой.
А вот нюанс, что истуканам нужна подзарядка, оказался для меня неожиданным.
Я создал на макушке глаз и увидел, что остальные легли прямо на земле и подставились солнцу, выпятив из груди ядро.
Ну, я проделал то же самое. К моему удивлению, на поясе начал работать неактивный до этого момента артефакт. В груди в действие пришёл какой-то механизм, полупрозрачная сфера немного выдвинулась наружу, и в меня устремилась кроха энергии.