– Нет, – сказал я. – Я ничего не буду спрашивать у Хоги, я вообще ничего ни у кого не буду спрашивать. Я должен выяснить все сам.
– Хорошо, Эдди. Пошли!
Мы сделали крюк, чтобы Мардж не увидела из фургона, куда мы направляемся, пересекли ярмарочную площадь и вошли в лес.
Я уже был в этом лесу вчера утром. При свете дня он выглядел маленьким в радостным. Но теперь, среди ночи, он показался мне огромным.
Я вспомнил, что вчера утром мы шли по дорожке, и подумал, что Хоги вырыл могилу где-нибудь невдалеке. 0бшарив опушку леса с карманным фонарем, мы нашли тропинку и пошли в глубь леса.
Эстелла тряслась от страха. Она вцепилась в мою руку так сильно, что позже я обнаружил на руке синяки. Я все время шарил фонариком по сторонам тропинки, пытаясь найти бугорок или свежевзрытую землю. В первый раз мы прошли мимо. Дойдя до конца дорожки, мы повернули обратно, и только тогда я заметил небольшой бугорок размером примерно сто двадцать на шестьдесят сантиметров. На рыхлой земле четко отпечатались следы лопаты. Бугорок напоминал детскую могилку: тот, кто ее вырыл, работал очень аккуратно. Эстелла еще крепче прижалась ко мне и прошептала:
– Эдди, а ведь это действительно похоже на могилу.
– Так оно и есть. Только здесь похоронена обезьяна. По крайней мере, я на это надеюсь. Что же, давай проверим!
– Эдди, умоляю, не делай этого!
– Сначала я отведу тебя домой.
– Нет, если ты твердо решил, я останусь. Буду тебе светить.
– Спасибо. Ты храбрая девочка!
Я передал ей фонарь, и она стала немного в стороне. Я начал рыть землю. Земля была рыхлой, и работа продвигалась быстро. На глубине шестидесяти сантиметров лопата наткнулась на холст. Но я продолжал копать, пока не освободил его от земли по всей длине.
Взяв фонарь у Эстеллы, я сказал ей:
– Тебе лучше отвернуться. Зрелище будет не из приятных.
Я посветил ей, пока она не отошла к дорожке. Она не стала отворачиваться: с такого расстояния все равно ничего нельзя было разглядеть. Мне самому было жутко заглядывать внутрь холста, но я хотел быть полностью уверенным. Из-под холста кое-где выглядывали клочки пироги. Собравшись с духом, я стал на колени, нагнулся и развернул холст.
– Ну как, Эдди? Что ты там нашел? – крикнула Эстелла.
– Это Сьюзи, – ответил я.
Она подошла поближе, и я вернул ей фонарь. Она светила мне, пока я засыпал маленькую яму и приминал рыхлую землю лопатой.
На обратном пути мы не сказали друг другу ни слова. Только когда мы вышли на опушку леса и увидели; ярмарочную площадь с палатками, балаганами, чертовым колесом, у нас немного отлегло от сердца. В небе мирно светила луна, слабо мерцающие окна фургонов навевали спокойствие.
Эстелла взяла меня под руку.
– Давай немного подождем, Эдди. Мне кажется, я сейчас упаду в обморок. Я вся дрожу. У тебя с собой бутылка, которую ты купил в баре?
– О господи, я о нее совершенно забыл! А ведь она пригодилась бы мне, пока я там играл в гробокопателя. Да и сейчас глоточек виски мне не помешает.
Я направил свет на Эстеллу. Она не шутила: ее лицо было бледным как полотно, а тело тряслось, как в ознобе. Конечно, она испугалась еще больше меня. Однако она до-вольно быстро справилась с собой. Я понимал, что ей нужно время, чтобы окончательно успокоиться. Здесь, рядом с мирными огнями ярмарки, вдали от места нашего зловещего приключения, мы оба почувствовали себя лучше. Нам хотелось передохнуть.
– Давай присядем и выпьем немного, – предложил я. Сняв плащ, я расстелил его на земле, положил фонарь и
достал бутылку. Мы оба выпили по глотку: бурбон подействовал гораздо приятнее, чем виски Кэри. Я почувствовал, как теплая волна растеклась по моей груди. Я сделал еще глоток.
– Не жадничай, Эдди. Оставь и мне немножко, я совсем закоченела, – попросила Эстелла.
Я обнял ее одной рукой и передал бутылку. Она тесно прижалась ко мне и сказала:
– Ты такой милый и такой теплый, Эдди. Только помни, никаких глупостей!
– Помню.
Как хорошо было сидеть в тишине и темноте, смотреть на огни ярмарки и ни о чем не думать! И все-таки было бы гораздо лучше, если бы сейчас рядом сидела Рита. Я начал считать дни. Сколько же мы не виделись? Кажется, прошла уже целая вечность. Эстелла вновь передала мне бутылку. Мы не спеша ее высосали: торопиться было некуда.
– Теперь я чувствую себя гораздо лучше, – сказала Эстелла. Все в порядке.
– Хочешь вернуться? – спросил я.
– Если ты сам этого хочешь.
– Я не хочу, – сказал я.
– Я тоже.
Лицо девушки белело в темноте рядом, я чувствовал тепло ее тела. «К черту дружбу», – подумал я и поцеловал Эстеллу. Мы долго не могли оторваться друг от друга.