Выбрать главу

Для себя Джек принес бурбон. Полли отправилась в свою маленькую кухоньку и вымыла там два стакана, тщательно проверив при этом, не осталась ли на их кромке губная помада. В конце концов, у этой женщины были свои стандарты.

Джек пил свое виски очень долго – просто тревожно долго! Полли не была уверена, что сможет удержать в руках четверть пинты «Бейлиса».

– Так ты не замужем? – как бы между прочим спросил Джек. – Я хотел сказать, ты никогда не была замужем?

– Нет. Я думаю, что брак уже вышел из моды и стал в основе своей институтом подавления, чем-то вроде формы домашнего фашизма.

– Так что ты все еще невеста?

Она засмеялась вопреки собственному желанию.

– И живешь одна? – продолжал Джек.

– Да, Джек, я живу одна в Стоук-Ньюингтоне, который – такая уж несущественная деталь – от Пентагона находится очень далеко. Так какого черта ты меня отыскал после стольких лет?

Полли напомнила себе, что право задавать вопросы должно в данной ситуации принадлежать ей, и только ей. У Джека не было ни малейших причин оказываться в ее квартире, и тем более он не имел ни малейшего права расспрашивать ее о личной жизни.

– Почему ты здесь, Джек?

– А что, этот человек, я имею в виду – женатый, – ты ему когда-нибудь рассказывала о нас?

– Я спрашиваю, Джек, почему ты здесь?

О, для этого у него имелось множество причин.

– Я же сказал тебе – зашел просто так.

– Джек, это совершенно недостаточный ответ.

– Ты хочешь, чтобы я ушел?

Он ловил ее на слове, и они оба прекрасно это понимали. Она не хотела, чтобы он ушел, и поэтому она просто промолчала.

– Так ты когда-нибудь рассказывала своим бойфрендам о нас? – снова спросил он.

– А почему это тебя так беспокоит?

– Просто я любопытен. Ты знаешь… меня интересует, что ты думала обо мне после… если ты вообще обо мне думала. Как ты описывала меня своим друзьям, сослуживцам… Так ты им рассказывала?

– Какое, собственно, тебе дело, кому я рассказывала о подробностях своей злосчастной жизни?

– Значит, никому, насколько я понимаю. Мне просто хотелось знать.

– Пожалуй, я тебе расскажу, – сказала Полли, – если ты, в свою очередь, мне расскажешь, как ты меня нашел.

Джек засмеялся. Находить людей для него не представляло особых проблем.

– Это очень просто. Я армейский генерал. Я могу находить все что угодно.

– Ты хочешь сказать, что меня выследил?

– Разумеется, я тебя выследил.

Теперь наступила очередь Полли смеяться.

– И каким же образом? С помощью секретной разведки или как-нибудь еще? А может быть, с помощью шпионов?

– Ну, видишь ли, тут не идет речь о каком-нибудь Джеймсе Бонде. Я имею в виду, что никто не умирал, не использовал авторучку, которая в то же время оказывалась огнеметом. Я просто тебя выследил. Это может сделать любой приличный клерк. Просто надо начать с последнего известного адреса.

31

– Так что, это было чистое поле, генерал? – спросил агент.

– Все правильно, Готфрид, это последний ее адрес, который у меня есть. Чистое поле в южной Англии под названием Гринхэм-коммон. У нас там еще была военная база.

Готфрид служил в военной разведке в чине капитана. Будучи от природы весьма сообразительным человеком, он понял, что из всех известных ему адресов этот был, пожалуй, слишком неопределенным. Разумеется, он не сказал этого вслух, потому что знал свое место. Готфрид имел наружность обходительного, скромного дворецкого, и, как всякий хороший дворецкий, он не упускал ни малейших частностей. Он только уточнил, что, возможно, на этом поле стоял какой-нибудь дом или даже хижина.

– Нет, – ответил Джек. – Когда я был знаком с Полли, она жила в шалаше, только вряд ли этот шалаш стоит там сейчас. Рядом они жгли костер, следы которого, очевидно, можно обнаружить с помощью углеродного анализа. Только я не думаю, что это нам хоть как-то поможет.

– В шалаше, генерал? – переспросил Готфрид.

– Да, в шалаше, Готфрид. Это такой маленький домик, сделанный из грязи, палок, листьев и веток.

– Понимаю, сэр, – сказал Готфрид, и легкое подергивание его брови заставило Джека засомневаться, уж не имеет ли он в виду под словом «понимаю» тот простой факт, что Джек выжил из ума.

– Может быть, сэр, – вкрадчивым голосом продолжал расспрашивать Готфрид, – вы скажете мне фамилию интересующей нас молодой леди? Тогда мы сможем обратиться за ее адресом в британские налоговые службы. Я совершенно уверен, что они охотно пойдут на сотрудничество, если мы отправим запрос в посольство.

– Глупости, – коротко отрезал Джек. – Давайте уточним главное, хотите ли вы стать полковником?

– Да, сэр, конечно, – ответил Готфрид.

– Тогда все о'кей. Вы не обратитесь с этим делом в посольство, понятно? Вы сделаете все сами. Вы никому не станете перепоручать эту работу и никого не наймете для слежки и всего прочего – вы все сделаете сами, о'кей?

– Как вам угодно, сэр, – ответил Готфрид.

Про посольство на площади Гросвенор генерал Кент знал совершенно точно, что в нем обосновалось ЦРУ. Там находилось их Главное европейское управление, центр всех операций. Ничего с ними не случится, если они не будут знать о Полли, подумал Джек, а он точно не хотел, чтобы они о ней знали.

– Следующий пункт, – сказал Джек. – Ее фамилия, боюсь, вряд ли вам поможет. Она… как бы это сказать… она была не настоящей.

– Насколько я понимаю, сэр, – спросил Готфрид, – интересующая нас молодая леди действовала под псевдонимом?

– Да, именно так, – ответил Джек, слегка покраснев. – В то время, когда я ее знал, ее фамилия звучала так: «Священный цикл матки и Луны».

Джек просил Полли назвать ее настоящую фамилию, но она принципиально отказывалась это сделать.

– Я та, кем сама решила стать, а все остальное навязывается мне обществом, – как правило, отвечала она на его просьбы, и Джек считал, что спорить с ней в данном случае просто глупо. В то время такие детали вообще не казались ему существенными.

Готфрид не сразу пришел в себя от изумления, в которое его ввергла полученная информация.

– Понимаю, сэр, – наконец произнес он. – Таким образом, как мы выяснили, нас интересует некая Полли Священный цикл матки и Луны, не так ли?

– Да, именно так.

Шпион торжественно достал записную книжку и записал туда только что услышанное имя, с уважением повторяя его при этом вполголоса.

Джека просто передернуло от воспоминаний о глупом имени Полли. Он мучился невыносимо всякий раз, когда ему приходилось заходить в отель с женщиной, которая настаивает на том, чтобы подписываться именем Полли Священный цикл матки и Луны. В конце концов Джек начал ее уговаривать, что это как будто нарочно привлекает к ним внимание и что им лучше подписываться мужем и женой, но, пожалуй, в те дни более крупных забот у него вообще не существовало.

В те дни Полли была убеждена, что у Джека нет других забот потому, что он был таким несобранным и конформным. Полли верила, что если бы он смог сконцентрироваться на самом себе и стряхнуть все навязанные обществом предрассудки, то наверняка бы нашел ее имя очаровательным. Сама она считала его одновременно очень практичным и благозвучным. Для человека, которого регулярно арестовывает полиция, хороший псевдоним был делом насущным, а в ее случае он стал настоящей находкой, потому что его длина приводила полицию в полное бешенство. Полицейские постоянно пытались сократить его до одного слова и писали: «Полли Священная», но она обязательно настаивала на полном написании. Полицейские обычно приходили в ярость, особенно зимой, когда их пальцы по утрам немели от холода.