— Хорошо, — ответила я, — без происшествий, — Кларксон закашлял.
Папа усадил нас за стол и принялся хлопотать вокруг. Он облил фарфоровый чайник кипятком и насыпал свежих листьев, грациозным движением открыл верхний шкафчик и достал сушеные ягоды, и всё это под музыкальное сопровождение:
— Э-э-энжи, — мурлыкал он свою любимую песенку, — Энжи, когда же развеются все эти облака? — репортер завис.
Зрелище было необыкновенное.
— Мисс Уитлок, — шепнул мне Кларксон, — у вас такой разносторонний папа.
— Это да, — подтвердила я, — и, Гейбл, — посмотрела на жениха, — для вас просто Джи, — вышло как-то слишком интимно, — ну или Джинджер, — добавила я, — как вам больше нравится.
Наконец папа разлил чай по кружкам и достал из холодильника торт.
— А на вашу свадьбу я большой испеку, — обрадовал нас отец.
Я выплюнула чай на себя и испортила новое платье. Блин, оно столько выдержало и такой глупый финал.
А Кларксон даже ухом не повел, видимо, ожидал нечто подобное.
— Чёрт! — выругалась я себе под нос. — Сейчас вернусь, — сообщила мужчинам и пошла наверх, в свою комнату. Переодеваться.
— Не переживай, — крикнул мне вслед отец, — я отстираю! — хорошо, что он у меня хозяйственный. Я этим недостатком, к сожалению, не страдала.
Моя комната совершенно не изменилась, со всех стен на меня смотрели артисты любимых мальчиковых групп. Главное место в этой выставке отведено было Брайану. Он был гитаристом. Такой лихой татуированный мачо с длинными волосами и челкой, которую он вечно откидывал отработанным театральным движением головы.
Да, красавец.
Еще один, на мою бедовую голову.
Странно, что он вообще обратил на меня внимание. Собственно, как несложно догадаться, встретились мы у «Острова». Мои накладные ногти, вероятно, так его поразили, что он три с лишним года за мной ухаживал. Кстати, с того дня, как мы познакомились, в клуб я больше не пыталась прорваться.
Потому что была занята вечерами.
Мы проводили всё время в маленькой студии, которая принадлежала его отцу. Ходили вместе на концерты, он посвящал мне песни, приходил к нам с папой домой и играл на гитаре.
А потом, после того, как у нас всё уже сложилось, и папа уже обрадовался, что сбыл с рук любимую дочь, учудил вот этот вот амур с Розой.
Дурак.
Такое счастье упустил.
Я порылась в шкафу и вытащила на свет любимую пижаму.
Леопардовый принт на розовом фоне. Очень красиво. Луи бы понравилось.
Особенно красивой была дыра на коленке, но кто будет обращать внимание на такую мелочь?
Папе всё равно, Кларксону — тем более.
Думаю, пройдись я перед ним нагишом, он бы и не заметил.
— Да, я прилетел на Силион с Терры, — услышала я голос репортера, — мне тогда было пятнадцать.
Не может такого быть! Эта мечта глянцевых журналов и живая иллюстрация к слогану «Dolche vita» с Терры?!
Но я не успела его как следует расспросить. Он кинул на меня равнодушный взгляд, посмотрел на часы и сказал:
— Уже поздно. Я заеду в восемь, как и договаривались, — с этими словами он ушел.
Я, как радушная хозяйка, пошла его провожать.
— Очаровательная пижама, — бросил мне Кларксон, а потом тихо прошептал, — только бы она не в ней поехала.
Когда за ним закрылась дверь, я от злости пнула её ногой.
— Ау! — взвыла я. Было больно.
Ну, какой мерзавец, а?
— Хороший мальчик, — подошел ко мне отец, — тебе подходит.
— Ты думаешь? — засомневалась я.
— Уверен, — папа сунул мне в рот кусок колбасы, — и детишки красивые пойдут, — вернулся он к любимой теме.
Детишки.
От Кларксона.
Который гей?
Ну-ну.
Проспала.
Это было ужасно! До восьми оставалось около пятнадцати минут, и я ураганом носилась по комнате, пытаясь умыться, одеться и причесаться. Всё это одновременно.
На макияж не хватило времени. Волосы расчесала рукой, потому что расчески не нашла.
В дверь позвонили. Я зашнуровала кеды и побежала вниз с лестницы.
— Доброе утро! — открыла я дверь и очаровательно, как мне показалось, улыбнулась Гейблу.
— Джи… Джи… Джинджер, — промямлил он, глядя мне куда-то на грудь. Проследила за его взглядом. Всё нормально, не голая.
Чего это с ним?
— Вы не хотите переодеться? — без особой надежды спросил он.
— Нет, переодеться я не хочу, — триста долларов, между прочим, хорошо не за мой счет, — а вот от завтрака не откажусь, — сообщила я жениху.
Раздался звук падающего тела. С дивана свалилась мисс Стюарт.
— Луи, Луи, Луи, — бормотала она во сне, — Алекс? Луи, Луи, Луи, — хорошо, Кларксон этого не слышал.