Готичненько…
Почему все мои фантазии о репортере переходят в горизонтальную плоскость?
«Ты уже давно и совершенно точно не в себе», — ответил внутренний голос, который появился у меня с момента знакомства с репортером.
Всё ясно, это не мир сошел с ума, это я сошла с ума. И виноват в этом — Кларксон.
Во всей этой ситуации был только один, но вполне весомый плюс. Я поняла, что больше не мучаюсь от несчастной любви к бывшему, мне есть о ком мечтать!
Я гладила Энн по волосам, размышляла о превратностях судьбы, о страданиях, и о деньгах.
Придется всё-таки занять у папы денег, а так не хочется…
И только я подумала о папе, как он вошел вместе с Кларксоном и…
— Эмма! — я подскочила, совсем забыв о сладко сопящей на коленях подруге.
— Где?! — сквозь сон пробормотала она.
— Просыпайся, соня, за нами пришли, — сообщила я Энн и пошла обнимать свою начальницу.
— Джинни, детка, а у меня новости! — сияла Эмма.
— Какие? — надо полагать, хорошие, судя по веселым глазам подруги.
— А нашу газету-то закрыли! — радостно сообщила она.
— Как закрыли, почему закрыли? — как мне теперь за кредит заплатить?
— А вот так, Дэвидсон решил, что мы не приносим ему достаточно денег, и вчера все получили расчет и выходное пособие.
Ну, всё. Денег нет, работы нет, мужа тоже пока нет. Как жить?
— Да ты не переживай, — поцеловала меня Эмма, — я твое пособие уже перевела в счёт долга за квартиру, выставила её на продажу и нашла покупателя!
— За два дня? — недоверчиво поинтересовалась я и посмотрела на папу.
— Кхе, — закашлялся он, — Эмма, такая молодец! — молодец-то она, конечно, молодец.
Но, по-моему, дурят меня бессовестным образом. И только я хотела этот вопрос уточнить, как Эмма меня опередила:
— Зачем тебе эта Терра, детка? — заворковала она, посмотрела на папу, дождалась еле заметного кивка и продолжила: — У Котёночка чудесный дом, найдешь себе работу на Силионе.
— А зачем искать? — вступил в разговор Жасмин. — Я её уже взял!
— Куда взял? — не понял папа.
— На работу, — пояснил Бенжамин, — правда, еще не решил на какую, но взял!
— Взял, — подтвердила я и с опаской посмотрела на Кларксона.
Я посмотрела на Кларксона, Кларксон посмотрел на меня.
До чего хорош, фингал ему очень к лицу, так сказать, делает его чуть более близким к простому обывателю.
Интересно, как мы будем смотреться на свадебной фотографии?
Хорошо будем смотреться, по крайней мере, у меня не разовьется новый комплекс. Луи что-нибудь придумает. Черные очки, черный котелок, накладная челочка, вуаль? Хихикнула.
И пока я хихикала, а хихикала я долго, все вышли из камеры и направились к выходу.
Остались только я и мистер необыкновенно прекрасный репортер.
— Знаете что, мисс Уитлок, — он навис надо мной как скала, — знаете что?
— Что? — простонала я сквозь слёзы.
— А не буду я на вас жениться! — я напряглась.
— Это как это — не будете? — и снова хихикнула, такой он был грозный.
— А так, не буду. И пускай я попаду в немилость к Дезмонду, меня уволят с телевидения, оштрафуют счета и сошлют на Терру, зато вы, моя дорогая, останетесь без приза, а я останусь психически здоров!
Что делает умная девушка в такой вот деликатной ситуации?
Правильно, в любой нестандартной ситуации главное отвлечь противника!
Как отвлечь противника?
Правильно, надо его удивить!
— Гейбл, я вас люблю! — выдала я и застыла.
Ну всё, мне точно конец, он не то, что не поверил, он озверел.
— Да вы, да вы… — у него сжимались челюсти, и ситуацию могло спасти только чудо.
Чудо явиться не спешило, и я приняла молниеносное, антикризисное решение. Подошла, дернула его за галстук и поцеловала.
Он сначала растерялся, а потом подхватил мою инициативу. Да еще как подхватил. Я оказалась прижатой к стене, и ноги мои почему-то были не то что на весу, я ими его обнимала!
«Неправильный он какой-то гей…» — пронеслось где-то на задворках сознания.
Как пить дать, неправильный!
— Кхе, — кажется, папа, — дети мои, ну я всё понимаю, но не в тюрьме же!
Мы с Гейблом отпрянули друг от друга.
— Тем более, на вас весь участок любуется, — выглянула из-за папы Эмма.
— Мы случайно, — пискнула я и покраснела.