- Да, Тань, ты лучше полотенце с халатом тащи! - окинув меня взглядом, проорал Женька, останавливая свой взгляд на моем красном носе. - А я за согревающим, - уже себе под нос добавил он.
Ох, как же давно я не отдыхала. Кажись, сто лет назад. Все работа, да учеба, да дача. Когда-то я туда отдыхать ездила. Весело было. А сейчас? Старшие сестра и брат, создали свои семьи и улетели из семейного гнезда, так что теперь на этой плантации картофеля и клубники пашу я, вместе с родителями и бабушкой. Наглые и счастливые новые ячейки общества прибывают на входные, нагло жрут клубнику и мерзко мне ухмыляются. Им хорошо, они свои усы поотрывали, а мне еще рвать и рвать. Замуж что ли выйти? А вдруг у благоверного тоже участок будет? Да не я не против, пусть будет, только с наемными работниками, желательно, пусть они огород окучивают. А я бы валялась в шезлонге и ела эту самую клубнику, которую люблю есть, но не люблю обрабатывать.... От столь радужных мыслей меня отвлекла, чья-то рука, нагло зажавшая мой рот и хриплый шепот, сопровождающийся отвратительным запахом изо рта.
- Тихо, сладенькая, не кричи. Кричать не будешь - живой уйдешь. - То, что меня не грабить собрались и ежу ясно, ибо, что может быть у девушки в летнем сарафане (в середине апреля-то) и домашних тапочках? Правильно, только тапочки. Страх подкатил к горлу, отвратительным комом, затем сработал ступор. Ну, что поделаешь, я, когда пугаюсь, сначала застываю, как статуя себе самой, правда, в редких случаях мысли в ней остаются. Но, видно, не сегодня. Через пару секунд, я была в подвале. Брыкаться я начала, когда он уже навалился на меня, причем сарафана уже не было. Мерзкое зловоние гниющих зубов и слюнявые поцелуи в шею, вызвали град ударов и отчаянные попытки сбрасывания этой скотины со своего тела. Хмель, бродивший до этого в моей голове, как-то сразу выветрился. И почему моей шизофрении нет со мной в столь трудный для меня момент? Я даже кричать не могу! Ладонью держит рот, и, кажется, сейчас я останусь без трусов!!! А-а-а!!! Помогите!
- А-а-а, ах ты... - Все же я его укусила, на секунду высвободилась.
- Пожар!!! - заорала уже я. Будем надеяться, что народ на мой вопль выйдет, дабы спасти свои шкуры от огня, если, конечно, не решат, что это кто-нибудь балуется. Рука вновь зажала рот, насильник замер прислушиваясь. Хоть бы где-нибудь дверь открылась!!! Я удвоила усилия и...
- Ты горишь?! - недоверчиво поинтересовался Илёнтерэнерион. Вот блин, что моя память выдает, когда я в стрессе, аж имя его дурацкое вспомнила.
- Что значит пожар? - продолжал допытываться голос. Я лишь мычала в грязную ладонь насильника, вот ведь, дрянь какая, а я в рот брала! Тошнота подкатила к горлу. Где-то читала, что лучше быть в сами поняли в чём, чем быть изнасилованной, хотя мой насильник брезгливым точно не был. Иначе бы от него так не воняло, наверно.
- Лена! Это опять твой бойкот? - Ну почему у меня такая тупая шизофрения. Зачем она вообще нужна. Как он помочь-то может? Заклинанием? Так я все равно его сама должна произнести. Как сказал Лёнчик, цитирую: "Я не в твоем мире и меня для него не существует, а значит, не существует и воздействия на мир, хоть изморись". Двери нигде не хлопнули, значит, меня никто не услышал, да и не удивительно, подвал же.
- Ну, что, сладенькая, не везет? - прохрипел насильник, проведя пальцем по моей щеке.
- Если ты немедленно не отзовешься, я не только буду приходить к тебе в пять утра, но и начну петь!!! - Страшно пригрозил Лёня, крича так, что проявились белые точки перед глазами, хотя возможно это от испуга? Будет вернее - от животного ужаса.
- Ничего, мы с тобой еще поиграем? Да? - Точно, мне попался маньяк. Правда мама говорила, если наступает черная полоса, проблемы начинают сыпаться, откуда не ждали. Пара секунд и во рту у меня кляп, руки связаны над головой, а сама я прикручена к столу. Теннисному. Он лет десять "живет" в подвале, никогда бы не подумала, что так близко с ним познакомлюсь.
- Лена?! - уже испуганно голосит, моя шизофрения. Дошло видать, что ТАКОЙ крик, я могла не услышать, находясь лишь в глубокой коме, правда такая побудочка и мертвого поднимет.
А уж если я в сознании, то должна была обязательно ответить, за этот месяц Лёня меня прекрасно узнал.
Тем временем, насильник вытащил нож... точно маньяк.
- Лена держись! - Ха-ха, мне и держаться не надо, меня веревка крепко держит. Лёнчик начал что-то бубнить на своем языке, я не прислушивалась, меня больше занимал процесс, перерезывание бретелек моего бюстгальтера, загнутым и очень острым, судя по царапине на коже, ножом. Потом насильник залез на стол, наклоняясь надо мной и "нежно" лаская мою шею ножичком... Вдруг, в темном подвале что-то вспыхнуло, ослепив меня. Спасаясь от жалящего света, насильник скатился со стола, но тут же вскочил на ноги. Вспышка длилась мгновение. Все вновь стало темно.