— Много времени прошло с тех пор, как я пришел сюда, но ни слова не было сказано мне о смысле медитации.
Хакуин улыбнулся этому и сказал ему:
— Что ты говоришь, мой мальчик? С тех пор, как ты пришел, я всегда давал тебе уроки медитации!
Эти слова смутили бедного ученика еще больше. Некоторое время он обдумывал их. Однажды, набравшись храбрости, он опять обратился к Мастеру:
— Что это были за уроки, Учитель?
Хакуин сказал:
— Когда утром ты приносишь мне чашку чая, я принимаю ее, когда ты подаешь мне еду, я принимаю ее, когда ты кланяешься мне, я в ответ киваю головой. Как еще хочешь ты обучиться медитации?
Сошин повесил голову и стал думать о загадочных словах Мастера, но в этот момент Мастер обратился к нему:
— Если хочешь увидеть, смотри прямо сейчас, потому что, когда ты начинаешь думать, ты полностью теряешь суть.
Истина посередине
Губернатор Киото сидел на помосте под навесом и читал книгу.
Внизу мастер-колесник ремонтировал его карету. Губернатор отложил книгу и стал наблюдать за действиями старого мастера, а потом спросил его:
— Почему ты такой старый и сам ремонтируешь карету? Неужели у тебя нет помощника?
Мастер ответил:
— Твоя правда. Ремеслу-то я научил своих сыновей, а вот искусство свое передать им не могу. А здесь работа ответственная, требуется особое искусство.
Губернатор сказал:
— Что-то ты мудрено рассуждаешь! Поясни-ка попроще свою мысль.
Старый мастер сказал:
— Могу я тебя спросить, что ты читаешь? И жив ли человек, который написал эту книгу?
Губернатор начал сердиться. Старик, видя это, сказал:
— Не сердись, пожалуйста, я сейчас поясню свою мысль. Видишь ли, мои сыновья делают хорошие колеса, но они не достигли совершенства в этом деле. Я достиг его, но как им передать мой опыт? Истина посередине… Если сделать колесо крепким, то оно будет тяжелым и некрасивым. Если постараться сделать его изящным, то оно будет
ненадежным. Где та грань, та мера, которой я руководствуюсь? Она внутри меня, я постиг ее. Это и есть искусство, но как его передать? В твоей карете колеса должны быть изящными и крепкими одновременно. Вот и приходится мне, старику, самому делать их. Так и трактат, который ты читаешь. Человек, написавший его много веков назад, достиг высокого понимания, но передать это понимание не смог.
Жизнь не может ждать
Мастер Ма-цзы, стремясь показать своим ученикам состояние медитации, сказал:
— Если вы произнесете хоть слово, я назначу вам тридцать ударов моей палкой, но если вы не произнесете ни слова, то же самое — тридцать ударов моей палкой. Теперь говорите, говорите!
Один ученик вышел вперед и собирался просто поклониться Мастеру, но получил удар.
Ученик запротестовал:
— Я не произнес ни единого слова, и Вы не позволили мне произнести ни слова. За что же удар?
Мастер засмеялся и сказал:
— Если я буду ждать тебя, твою речь, твое молчание, будет слишком поздно. Жизнь не может ждать.
Не поворачивать назад
Ученик по имени Импо толкал впереди себя груженую тачку, а Мастер Ма-цзы сидел на его пути, вытянув ноги. Импо сказал:
— Учитель, уберите, пожалуйста, ноги!
— То, что вытянуто, не может быть убрано, — сказал Мастер.
— То, что движется вперед, не может повернуть назад, — сказал Импо и толкнул тачку вперед. Тачка проехала по ногам Мастера. Вечером его ноги были в синяках и кровоподтеках, но он дал понять, что признает действия ученика верными.
Нет работы, нет еды
Мастер дзэн Хакуин даже в восемьдесят лет работал вместе с учениками, ухаживая за садом. Он расчищал дорожки, подрезал деревья и вскапывал землю. Ученикам было жалко видеть своего старого учителя за тяжелой работой. Зная, что он не послушает их совета оставить ее, они решили спрятать его инструменты. В этот день учитель не стал есть. На другой день он снова не ел. И на третий день он продолжал голодать. «Он, верно, рассердился на то, что мы спрятали инструменты, — догадались ученики. — Положим-ка мы их лучше обратно». В тот день Мастер работал и ел, как и прежде.
Вечером, наставляя учеников, он сказал:
— Нет работы, нет еды!
Дзэн кочерги
Хакуин имел обыкновение говорить своим ученикам о старухе, державшей чайный магазинчик. Он хвалил ее понимание дзэн. Ученики, желая посмотреть на нее, шли в магазин. Когда бы старуха их ни встретила, она сразу могла сказать, пришли ли они за чаем или же увидеть ее понимание дзэн. В первом случае она любезно поила их чаем, а во втором просила учеников пройти за ширму. Как только они туда заходили, она била их кочергой. Девять из десяти не могли избежать ее ударов.