* * *
Сидор как раз на неделю уехал в Арзамас (передать немного денег и срочно понадобилось помочь Марии Ароновне по хозяйству), а Иохель, оставшись один, мучился. И страдал. Колокольчики волшебного смеха преследовали его повсюду (да он и не пытался от них избавиться), а память о головокружительном аромате будоражила воображение. Где живет Полина, он не знал. Спрашивать у пациентки — он даже не мог подумать о подобной глупости. В своем воображении он выстраивал хитроумные схемы, включающие профессора Гуревича и крадущегося в ночи шпионом Синицына. В конце концов он подумал, что пусть будет так, как будет и они всё равно должны встретиться (не может же судьба быть такой жестокой). А если вдруг…, то он сделает всё для того…
От подростковых мечтаний самому было неловко. Глупее чем сейчас Иохель себя не помнил. Чтобы отвлечься, он начал писать статью для журнала о случае с фантомными болями, хотя и понимал, что пишет больше для себя и напечатать это не получится. Однако, он ходил в библиотеку института экспериментальной медицины, пропадая там целыми днями, изучая литературу по этому вопросу и составил библиографию пунктов на тридцать.
Статья получилась очень хорошая (как сказал профессор Мультановский) и даже просто отличная (сам бы подписался — профессор Гуревич), но число читателей так и не превысило двух человек. Иохеля это даже не расстроило (зато время прошло).
* * *
Через неделю наконец пришло время идти на повторный осмотр к Анне. Глаженые рубашки закончились и этим пришлось заняться самому. Казавшееся простым занятие на поверку оказалось той еще каторгой. Утюг, поставленный на плиту, сначала никак не грелся и не хотел гладить, потом тут же раскалился докрасна и прожег в рубахе здоровенную дыру, при этом наполнив квартиру запахом гари. Вторая рубашка сдалась всего через полчаса и довольный своей победой над одеждой Иохель пошел к пациентке.
Выйдя из подъезда, он ощутил, как легкий ветерок приподнял волосы и понял, что забыл надеть шляпу. Пришлось возвращаться назад, причем, после того, как шляпа оказалась на голове, Иохель вполне серьезно проверил наличие носков (даже цвет) и состояние пуговиц на брюках. «До чего я докатился? Как мальчишка», — подумал он и вышел из квартиры.
Дойти до улицы Горького он решил пешком: времени оставалось довольно-таки много, жара спала и прогуляться в этот день было сплошным удовольствием, да и успокоиться не помешало бы.
На осмотр он пришел точно в оговоренное время. Анна открыла дверь, провела его в знакомый уже кабинет и сообщила, что действительно беременна, гинеколог всё подтвердил и даже сделал тест на лягушке [3], сообщив, что наверняка будет мальчик. Феликс вылечил больной зуб и у них всё хорошо. Жаль, конечно, что муж на службе, но он искренне благодарен доктору за решение проблемы и может оказать помощь в любое время. Так же благодарны и родители, и ее, и Феликса. Род занятий родителей остался неизвестным. О Полине не было сказано ни слова, будто ее и не существовало.
Последовало приглашение к чаю, которым Иохель с удовольствием воспользовался, надеясь потянуть время (а вдруг…). Он не спеша выпил две чашки вкуснейшего ароматного чая (Дарджилинг, с гордостью огласила название Анна), съел два пирожка с капустой (судя по тому, что об их вкусе хозяйка спросила трижды, она сама их приготовила) и понял, что пора уходить. Тем более, что о Полине ее сестра так ничего и не сказала.
Уже у двери, надевая шляпу, он наконец-то решился и прочистив горло, сказал:
— Анна…
— Да, Иохель Моисеевич? — спросила светящаяся от счастья пациентка.
— Нет, ничего. Вы берегите себя, всё же первая беременность (зачем, зачем я это говорю?), это всегда особое состояние. Если вдруг понадобится моя помощь, то сообщите через Михаила Осиповича. Всего Вам хорошего, — кивнув, он пошел вниз по лестнице, ожидая, что вот прямо сейчас Анна позовет и скажет что-то вроде «Погодите, я ведь совсем забыла! Полина…», но вслед ему послышалось только «До свидания» и дверь захлопнулась. «Надо было узнать у нее адрес, пока она была в трансе, а потом сделать внушение, чтобы забыла», — подумал он, но ему стало стыдно за такую мысль и он ее тут же отогнал. «Придется привлечь Сидора, он ее сразу найдет», — подумал он, выходя из подъезда и наблюдая, как с лавочки, на которой он сам сидел неделю назад, поднимается Полина и идет ему навстречу.