— Ты отдыхай, Сидор, пойду в магазин, куплю тебе печенку и гранатовый сок, будешь усиленно питаться.
— Я и без усиленного питания вылечусь. Мутит меня и без печенки, да и не люблю я её. Ты мне водички поставь и тазик на всякий случай. И еще, Моисеич. Девка эта, Полина… повезло тебе с ней, наверное. Похоже, всё взаправду у нее. Ты ее не отпускай.
— Спи, Сидор. С Полиной как-нибудь и сам решу.
_____________________
[1] Иохель не совсем точно цитирует Милтона Эриксона, но суть высказывания от этого не меняется.
[2] Легенда, которую в целях рекламы сам Вольф Григорьевич и придумал — технически из-за принятых в то время мер безопасности этот фокус провести не удалось бы.
[3] Автор еще застал людей, которые наркотики в медицинских учреждениях получали по принципу «бери сколько надо», даже журнала учета отдельного не было, так что в конце сороковых при желании это проблемой не было совсем.
[4] Да, реминисценция на «Полотенце с петухами», вы не ошиблись.
[5] В послевоенной Москве айсоров было много, десятки тысяч, в конце сороковых их выселили после того, как всех ассирийцев обвинили в сотрудничестве с немцами.
Глава 11
К обеду Сидору стало хуже. Нехотя он признался, что сильно болит голова и постоянно тошнит. Температуры не росла, рана заживала, придраться там было не к чему. Все проблемы шли от головы — наверное, приложили его от всей души. Льда, чтобы приложить к больному месту, как рекомендовалось в учебнике неврологии, не было, да и откуда ему взяться среди лета? Поэкспериментировав с холодными компрессами (где брать сухие подушки? остались только две моих), Иохель даже стукнул себя по лбу: крики мороженщицы с бульвара было слышно даже через закрытое окно. Осталось только надеть шляпу и пойти выпросить сухой лед.
Продавщица, маленькая, метра полтора роста (откуда только голос взялся?), худенькая, неопределенного возраста, стоявшая у своей тележки на деревянной подставке, удивилась просьбе.
— Тебе зачем? Дети выпрашивают, туман пускать, а ты уже вроде из детства вышел. Хочешь мороженого? Покупай. Нет — отходи, не мешай работать, — и внезапно, без паузы, закричала: — А кому мороженое?! Эскимо-о-о-о!!!
— Да мне не для баловства, — сказал Иохель, дождавшись, когда мороженщица прекратит призывать покупателей. — Товарища у меня по голове вчера сильно ударили, хочу льда наморозить, компресс сделать. Вы не беспокойтесь, я заплачу. Вот, три рубля, хватит?
— Если товарищу, то тогда дам, конечно. Куда тебе? — спросила она, надевая толстые рукавицы.
— В сумку, — распахнул он холщовую сумку, взятую с собой.
— Ну всё, больше не дам, а то у меня всё мороженое растает, — сказала продавщица, набросав в моментально начавшую покрываться изморозью сумку несколько крупных кусков сухого льда. — К себе только не прислоняй, а то обморозишься.
— Деньги возьмите, — пододвинул ей купюру Иохель. — И спасибо.
— Возьму, что ж не взять, если дают. Приходи завтра, если надо, я тут с утра стоять буду.
Наморозив в миске льда, Иохель разбил его, напихал в грелку и приложил к больной голове Сидора, который, как оказалось, успел уснуть. Пробурчав что-то явно нехорошее (проснитесь, больной, пора выпить снотворное), Синицын закрыл глаза и снова задремал.
* * *
Времени до прихода Полины оставалось достаточно и доктор решил сходить к Гуревичу — вдруг у него найдутся еще пациенты для того, чтобы продолжить набирать опыт. Первый успех голову не вскружил — Иохель понимал, что и случай был несложный, и решение лежало на поверхности.
Михаил Осипович встретил его, будто ждал.
— Есть у меня, Иохель Моисеевич, один интереснейший случай, — сказал он после того, как прозвучали приветствия и Иохель озвучил свою просьбу. — После Вашего кавалерийского налета на семейную проблему этот как по заказу. Женщина во время войны попала к каким-то прибалтам, которые воевали на стороне немцев, ее изнасиловали, ну, понимаете. Она сбежала, выбралась к нашим, вроде всё закончилось, но вот после войны… Вернулась домой, к мужу, а к интимной стороне потеряла интерес. Родился ребенок, но и это не помогло. Ко мне муж обратился, жена за помощью обращаться не хочет, говорит, что ей психиатр не нужен. Да и я понимаю, что нашими методами ей сильно не поможешь. Возьмете? Они согласны встретиться с Вами, мол, вроде не психиатр, не страшно.
— Давайте адрес, Михаил Осипович. Свяжитесь с ними, предупредите, что я к ним наведаюсь в ближайшее время.
* * *
Покормив Синицына (Сидор, извини, но придется проснуться) и приложив новую грелку со льдом (надо завтра сходить к мороженщице), Иохель не заметил, как и сам задремал, сидя в кресле. Проснулся он от того, что кто-то брызгал ему в лицо водой. Открыв глаза, он увидел Полину.