— Доктор, ты как? Слышишь меня?
— Слышу, Петя. Доклад, — ответил Иохель, удивившись, сколько усилий приходится приложить для того, чтобы сказать такую мелочь.
— Тебя ящиком ударило по голове и разбило пальцы на левой руке. Без сознания с минуту был. Сейчас…
— Не про меня доклад. Что с матросом? — перебил его Иохель, превозмогая новый приступ тошноты.
— Жив, сейчас ящик уберем, достанем, — ответил боцман.
— Жгут наложили?
— Нет, мы сначала…
— Охрименко, сначала жгут, обезболить, потом доставать! — необходимость делать привычную работу придала ему сил и голос стал увереннее. — Давай, быстрее, открывай чемодан!
В мелькающем свете фонариков Иохель увидел склонившегося к нему капитана.
— Что с Вами, товарищ Гляуберзонас?
— Матроса на берег, товарищ капитан. Его надо оперировать срочно. Да и я, наверное, не смогу быть полезен какое-то время. Похоже, у меня сотрясение мозга и не знаю, что там с рукой.
— Боцман, срочно носилки, доктора наверх. Матроса вытащить, потом тоже наверх. Подготовить шлюпку для перевозки раненых. Срочно связаться с портом, запросить помощь. Шевелитесь, боцман, не спите! — начал руководить спасательными работами капитан.
— Подождите нести, — вмешался в командный монолог доктор. — Сейчас достанем матроса, потом. Боцман, жгут нашел?
— Нашел, вот он, — боцман показал искомое и тут же гаркнул кому-то невидимому для доктора, — накладывай жгут, быстрее!
— Ампулу достань из коробочки с буквой «Н». Осторожно, не раздави. Кончик обломи. Шприц бери, в пергамент завернут.
— Шприц есть, набирать лекарство? — спросил боцман.
— Ты на занятиях спал, что ли? — спросил Иохель. — Набирай как учили. Набрал? Коли ему в плечо, можешь через робу даже, потом жгут накладывайте. Что-то мне совсем хреново…
— Вы почему доктору руку не перевязали?! — взревел капитан, посмотрев на левую кисть Иохеля. — Он у вас в крови сейчас плавать будет! Охрименко, ты чем здесь занимался? Давай пакет, я сам перевяжу! Не экипаж, а стадо сонных коров!
Будто сквозь туман доктор Гляуберзонас ощутил укол в свое плечо и как кто-то, бережно приподняв его левую кисть, бинтовал ее. Под продолжающиеся командные крики капитана и боцмана он закрыл глаза и отключился.
Очнулся он уже в шлюпке под покашливание мотора.
— Кто здесь? — спросил он у сидящего рядом с ним.
— Это я, Охрименко.
— Петя, слушай меня, — потянул он его за рукав.
Боцман наклонился к нему и почти приложил ухо к его рту.
— Петя, если со мной что случится… у меня в каюте возьмешь «Краткий курс» [1], красный переплет… ты знаешь… Половина твоя. Мою часть… Дашь матери в Арзамас телеграмму… Гайдара, пятнадцать, Мария Ароновна… пусть пришлет Синицына, ему отдашь…
— Всё сделаю, Моисеич, не беспокойся, — перебил его боцман.
— Спасибо, Петя, — прошептал Иохель и снова отключился.
* * *
Очнулся он уже днем, лежа в кровати под белоснежным покрывалом. Голова всё ещё кружилась, рука болела, но не так сильно, подняв ее, Иохель увидел повязку, скрывавшую подробности. Отсутствие качки значило, что он точно не на корабле. Справа скрипнуло и Иохель, скосив взгляд, увидел немолодую женщину в белом халате и накрахмаленном белом колпаке. Она что-то спросила по-французски, но языка Иохель не знал, а потому спросил единственное, что пришло в голову:
— Speak English?
Женщина что-то ответила и вышла из палаты. Отсутствовала она недолго, вернувшись в сопровождении седого мужчины в белом халате. Коллега, как сразу же понял Иохель, владел английским приблизительно на том же уровне, что и Гляуберзонас, но через некоторое время француз смог объяснить, что Иохелю пришлось удалить два с половиной пальца на левой кисти, рана чистая, есть сотрясение мозга. Матросу ампутировали правую ногу по середину бедра, но сейчас его состояние нормальное.
От полученных известий хотелось взвыть, но доктор собрался с силами и закончил этот разговор спокойно и поблагодарил коллегу за проделанную работу. Мысль о том, что он упустил в разговоре что-то важное, не давала ему покоя. Иохель понял, что надо было спросить, только когда доктор Тадье, как он представился, уже открывал дверь палаты.
— Wait a moment. Can you help me? — и, дождавшись утвердительного кивка доктора, продолжил: — Can you send the telegram? To friend of mine. It will pay of course [2].
Тадье достал записную книжку и вытащил из нагрудного кармана халата ручку.
— Address? — спросил он.