— А через неделю, наверное, приехала в Москву посол от Израиля, Голда Меерсон. Я в газетах читал. Говорю: «Вот, тащ майор, ваши целое государство завели, посла прислали», а он мне только: «Прислали и прислали». А еще через сколько-то дней приехали к нам куча народу целая, и оказалось, что Моисеич — племянник главного еврея, Бен-Гуриона, и тот попросил наших отпустить его и семью к нему. И наши дали добро. Тогда я и понял, что там эти вежливые ребята от него хотели. Я его спросил: «Что ж ты не признался, что такая родня у тебя, высоко как взлетели», а он мне в ответ: «Если б надо было, Андрей Григорьевич и на Марсе бы родню нашел». Кто он такой, Григорьич этот, знать не знаю, Николаич про него тоже говорил, как же, помню. Видать, большой человек.
— Ты, Мотя, не бурчи, что я тебе сто раз уже это рассказывал. Скучаю я без них. Какая жизнь была, ты не представляешь. Как праздник. Не подумай, я не жалуюсь, сам судьбу свою выбрал. Сам ты молчишь, слова из тебя не вытянешь, так и уснуть недолго рядом с тобой. Всю ночь, считай, сидим, так и про детство босоногое вспоминать начнешь. А мне чухонец позавчера письмо привез от Моисеича, с фотографиями. И он, и Полина Михайловна, и пацан ихний, два месяца как родился, Марк Иохелевич. Не знаю на кого похож, они маленькие для меня все на одно лицо. Вырастет, увидим на кого похож. Даст бог, доживем, Матюша.
— Глянь, Матвей Петрович, неужто дождались? Три раза мигнули? Давай, Матюша, за руль, заводи, а мы тут с Саньком разберемся!
* * *
Тяжелый ЗИС-110 неспешно повернул на Большой Каменный мост от Кремля. Разгоняться смысла не было: ехать всего лишь до Дома на набережной, полкилометра моста и поворот, дольше тормозить. Впереди в свете фар появилась стоящая у обочины тентованная полуторка, водитель отметил это автоматически, но думать о ней не стал: спать хотелось зверски, хотелось только побыстрее выгрузить пассажира и вернуться в гараж, там и поспать.
До полуторки оставалось метров сто, не больше, когда водитель ЗИСа увидел, как откинулся ее задний борт. Вбитые в голову инструкции заставили ногу нажать на педаль газа в попытке уйти от возможной опасности еще раньше, чем об этом сообразила голова, но было поздно. Из полуторки замелькали огоньки, звуков выстрелов водитель уже не услышал: очередь из крупнокалиберного пулемета убила его первым. Впрочем, другим сидевшим в машине повезло не намного больше: водителя они пережили на доли секунды.
* * *
— Матюша, не спи, — крикнул Синицын, как только стрельбы затихла, но и без его напоминания полуторка дернулась и, набирая скорость, рванула по Большой Якиманке. С момента первого выстрела прошло меньше минуты.
Еще через четыре минуты в Первом Спасоналивковском переулке полуторка, вместе со стоявшим в ее кузове пулеметом, вспыхнула от двух бутылок с зажигательной смесью. Спустя пять минут трое мужчин, неспешно бредущих в предрассветных сумерках (один из них заметно прихрамывал на правую ногу) сели в старенькую эмку, простоявшую почти всю ночь на Большой Полянке. Водитель топлива не жалел и постоянно прогревал двигатель, очевидно, в попытках согреться, так что машина завелась сразу и неспешно покатилась в сторону Серпуховской площади.
Послесловие автора
Вот и всё, дорогой читатель. Эта история кончилась. Даст Бог, не последняя.
Еще раз повторю: эта книга не про гипноз. Она — о человеке, владеющем гипнозом. Никто не сможет почерпнуть из нее ни способов введения в транс, ни методов гипнотического воздействия, ни техники постгипнотического внушения. Они не нужны для сюжета, даже если бы я решил скопипастить подробности из специальной литературы, пользы это не принесло. Освоить это без практики, упорной, занудной и изматывающей — нельзя. Впрочем, это относится к любым навыкам. Более того, за столь короткий срок, о котором говорится в книге, освоить можно только азы. Высот сможет достичь только очень талантливый специалист.
Во время написания книги некоторые читатели задавали вопрос: «А с какого такого э-э-э резона в книге так много евреев?». Однажды меня даже обвинили в слабом патриотизме. Специально для поборников чистоты русской крови и пропорционального национального представительства сообщаю следующее: (сообщение удалено внутренним цензором, дабы не уподобляться вопрошающим такую дичь).
Как справедливо заметила одна из комментирующих книгу, она о любви. Поэтому она и заканчивается на эпизоде, который сообщает нам, что первый шаг у влюбленных получился (но слегка не дотягивает до финалов дамских романов, я всё еще слабоват в описании свадебных нарядов и праздничного меню). От себя добавлю: любовь случилась у обычных людей, которых я просто немного приукрасил.